Перекресток

Эйлин вспомнила, как впервые встретила этого мужчину. Тогда он слишком много выпил, но на этот раз открылся как на исповеди. Ланеган рассказал обо всем этом испытании, как будто она – его священник. Как сын его бывшей любовницы похитил его, отвез на остров и попытался убить. Но более того, он рассказал ей о женщине, которую оставил. Как, по его собственным словам, он украл ее у другого мужчины.

– Видите ли, Эйлин, я должен был умереть на этом кресте. Я разрушил эту семью. Сначала их брак, потом их жизни. И из-за меня погибли все эти другие люди. Я совершил первое убийство. Оно на моей совести.

Слезы потекли по морщинкам на щеках, Эйлин наклонилась и вытерла их.

– Не глупите! Вы совершили ошибку в молодости, как и многие. Вы никак не могли знать, что все так обернется. Этот Симмонс был не в своем уме. Он убил бедных невинных людей. Эта вина на нем, а не на вас, – произнесла она так, как будто поставила точку. Это были последние слова на эту тему.

Некоторое время спустя вернулась Джослин.

– Я могу снова привезти вас завтра, – ласково предложила она, когда Эйлин поцеловала мужчину в щеку на прощание. Это был первый раз, когда она поцеловала его. И единственный – в ту ночь старый священник скончался во сне.

Глава сорок девятая

Луиза наклонилась и поцеловала племянницу. Глаза девочки искрились от смеха. Луиза вздрогнула, когда Эмили схватила ее за руку. Рана после нападения Симмонса зажила за несколько недель, но все еще была ощутима.

– Я люблю тебя, тетя Луиза.

– Я люблю тебя, Эмили.

Грусть, охватившая Луизу, когда она добралась до М-5, была смягчена воспоминаниями о последних нескольких днях. Она была в родительском доме с Рождества, наслаждаясь отдыхом. Пол не пил, и праздничный период был одним из самых счастливых. Эта мысль подняла ей настроение, когда она ехала по мосту Эйвонмут. Период до Рождества был сложным, с последствиями дела Симмонса. Джеффри Симмонс в настоящее время проходил психиатрическую экспертизу, но прокуратура была убеждена, что в итоге он предстанет перед судом за убийства Вероники Ллойд, отца Маллигана, Джанет и Натана Форестеров и Сидни Кресвелла.

Луиза помнила эти имена и знала, что всегда будет их помнить. Съехав с автострады в Уорле и направляясь в объезд центра города, она снова прокрутила в уме все расследование, как и сотни раз до этого. Она искала ошибку, недостающее звено, то, что могло бы предотвратить последующие убийства после обнаружения тела Вероники Ллойд. Она установила связь с пожаром, но не была ли она слишком нерешительной в своем расследовании? Возможно, если бы она была более внимательна, они бы обнаружили связь с Ланеганом раньше. Она высказывала такие опасения Робертсону, но он отмахнулся от них. По его словам, сказанным с грубоватым шотландским акцентом, то, что она вовремя нашла Ланегана и сохранила Симмонсу жизнь, результат, которым она должна гордиться. Луизу это не убедило.

По привычке она сделала круг на побережье. Третье января, солнце стояло высоко в небе, и море – на этот раз во время прилива – было тихим, безмятежным. В такие дни, как этот, Луиза могла не то чтобы любить, но выносить старый приморский город.

Она предложила Томасу, Фарреллу и Трейси встретиться в «Калимере», и они уже ждали ее там.

– Здравствуйте, инспектор, – поприветствовала ее владелица ресторана.

– Привет, Джорджина. – С тех пор как новость об аресте на Крутом Холме попала в газеты, Луиза вновь обрела ее уважение. Их разговоры редко выходили за рамки любезностей, но Луизе больше не приходилось терпеть с самого утра холодные взгляды женщины.

– Это тебе, – сказала Луиза, протягивая Трейси бутылку шампанского.

Сегодня был последний день командировки ее подруги в Уэстон. Завтра она вернется к Финчу и остальным сотрудникам MIT.

– О, тебе не следовало этого делать, – произнесла Трейси, улыбаясь. – Открываю?

– Только не здесь, – сказала Джорджина, ставя чашку кофе перед Луизой.

– Спасибо, что пришли. Я просто хотела лично поблагодарить вас всех, перед тем как мы отправимся в бар, – обратилась к присутствующим Луиза, отпив из чашки.

Томас и Трейси переглянулись, Фаррелл выглядел смущенным, и на секунду Луиза забеспокоилась, что эти двое возобновят свой роман.

– Грустные новости, шеф, – сказал Фаррелл. – Сегодня утром пришло известие, что Ричард Ланеган скончался ночью во сне.

– Естественная смерть, – подчеркнула Трейси, будто была нужда в объяснении.

Луиза провела рукой по волосам. Старому священнику было чуть за семьдесят, но она не могла отделаться от мысли, что дни заключения на острове ускорили его уход.

– Пойдем, пойдем в бар и выпьем, помянем его, – предложила Трейси, беря Луизу за руку и помогая ей подняться на ноги. От Трэйси исходил запах сладких духов.

Казалось, что весь полицейский участок ждал в баре отеля. Робертсон подошел к ним с подносом односолодового виски, Луиза извинилась и ушла в туалет, чтобы не пить.