Перекресток

— Научные исследования? — Рид посмотрел на меня с усмешкой. — Да, помнится, слышал о таких… Они, вроде, проводились почти в то же время, как я инициировался… Когда Фердинанд об этом узнал, то хохотал в полный голос… Он был уверен, что эти исследования проводили слабовольные маги-недоучки, у которых не хватало способностей, а главное, усердия… Поэтому они решили: раз у нас не получается развить его быстро, значит, и другим не нужно. Более того, была попытка приравнять Другой взгляд к опасному виду магии, но, к счастью, эту идею не удалось продвинуть в массы… А вот мнение, что Взгляд можно особо не стараться развивать раньше времени, дало свои корни и прочно закрепилось в головах большинства магов…

— А ведь Анна призналась мне, — вспомнила я, — что научилась Другому взгляду быстро, хотя никому об этом не говорила, боясь, что все посчитают ее странной…

— Уверяю, Анна не одна такая… Просто многие не решаются идти против общественного мнения… Кто-то скрывает, боясь осуждения или зависти… Кто-то молча наслаждается этим, считая себя в тайне великим и особенным… Ну, и наоборот, есть такие, которые просто ни к чему не стремятся (или ленятся), в том числе и развивать свои способности, а значит, их эта лживая теория тоже вполне устраивает… Она дает им возможность быть «не хуже других»… Правда, только в собственных глазах…

— Значит, лживая теория…. - повторила я, удрученно улыбаясь. — Построенная на страхе или амбициях кучки отдельных личностей… Таких теорий много и в человеческом мире…

— Главное, что мы знаем правду, не так ли? — Рид со смехом притянул меня к себе. — И что нам до кучки недоученых, возомнивших себя гениями?

Да, Джастин и тут был прав. Сколько же он всего знает по сравнению со мной. Мне еще многому предстоит научиться, чтобы ему соответствовать. Хочется надеяться, что у меня это получится. Но сейчас у нас есть еще кое-какие дела, не менее важные…

— Ладно, пошли, нужно продолжить поиски «сами-не-знаем-чего», — напомнила я, нехотя выскальзывая из его объятий.

— Да, идем, — Джастин сразу же стал серьезным, и мы вместе вернулись в дом.

В тот день мы так ничего и не нашли, впрочем, как и в последующие два дня. Если честно, у меня уже начали опускаться руки, а мое состояние было близко к отчаянию. Я все время представляла себе тот момент, когда Саманта хватится нашего исчезновения (если уже не хватилась) и что начнет предпринимать дальше. Несмотря на заверения Джастина, что все будет хорошо и рядом с ним я в полной безопасности, в душе я не находила себе места. Я все равно боялась, очень боялась. За себя. За Джастина. За наше будущее. Теперь, зная всю сущность Саманты, я была уверена, что она может пойти на все. Даже на то, чтобы вновь использовать Камень Лишения. Поэтому я с особым рвением внимала всему, чему пытался научить меня Джастин, начиная с совершенствования Другого взгляда и заканчивая телепортацией. Мне очень хотелось чувствовать себя уверенней и сильнее, когда наступит час встречи с Самантой. То, что он наступит, я уже не сомневалась.

Невзрачная деревянная шкатулка была найдена мною на четвертый день нашего пребывания в Альпах в незаметной с первого взгляда выемке у самого основания камина. И все благодаря сережке, которая именно в этот момент решила покинуть мое правое ухо и закатиться под тот самый камин. С сережкой мне прощаться не хотелось, поэтому я бросилась (в прямом смысле) на пол на ее поиски и наткнулась на то самое странное углубление в нижнем ряду кирпичей, из которых был сделан камин.

Шкатулка и вправду была неприметная, без инкрустаций и прочих украшений. А еще мне пришлось немного повозиться, чтобы ее открыть: замок заел, наверное, от старости. Зато в шкатулке, на потертом синем бархате внутренней обивки, я обнаружила два украшения. Одно из них представляло собой тяжелый золотой медальон на массивной цепочке, другое же — изящный каплевидный кулон из прозрачного голубого камня без обрамления, висевший просто на тонкой веревочке. Также там была записка.

— «Когда две Дороги сойдутся в одной-единственной точке, когда семя упадет в лоно благодатной земли на Перекрестке том, дав жизнь новому ростку, тогда и исполнится то, что предначертано в Книге Судеб», — вслух зачитал ее Джастин и нахмурился. — Фердинанд в своем репертуаре… Любил всегда изрекаться загадками…

— А ты уверен, что это он писал? — я сидела рядом с ним за столом и теребила в руках кулон на веревочке.

— Уверен. Это его почерк, — кивнул Джастин. — Его ни с чьим другим не спутаешь… Да и эти загадки… И, кстати, снова какой-то перекресток, ростки…Что Фердинанд хотел этим сказать?..

— А украшения? — я подвинула шкатулку ближе, и Рид вынул оттуда золотой медальон.

Он несколько секунд разглядывал украшение, а после его лицо озарилось узнаванием и радостью:

— Я знаю, что это. Этот медальон — ключ к лаборатории Фердинанда!..

— Лаборатории? — переспросила я.

— Ну да. Недалеко отсюда, в горах, в одной из пещер Фердинанд сделал себе лабораторию. Я тебе разве не говорил, что он был любителем изобретать всякие новые зелья?..