Перекресток дальних дорог

- П…почему ты не ответил на мой биовызов? - спросил Румо. Хотя у него зуб на зуб не попадал, он старался чтобы голос звучал строго: ведь с этим белковым истуканом ему предстоит работать долгие годы, каждые пять лет переходя с одного участка пшеницы на другой, определяемый игрой жребия - слепого случая. Не дай бог, если робот сразу почувствует в нем слабинку.

- Не слышал, - ответил белковый.

- Но я кричал.

- Дождь шумел, - пояснил белковый, разведя клешнями в стороны. - А что случилось?

- Случилось то, что твой хозяин промок, - строго сказал Румо.

- Прекратить дождь не в моих силах…

Румо с неприязнью посмотрел на плотную фигуру робота застывшего перед ним с идиотским видом.

- Но в твоих силах поднять верх у манипулятора, - произнес Румо.

Робот переступил с ноги на ногу.

- Справедливо, - согласился он и тут же, словно в насмешку, без всяких усилий натянул над Румо прозрачную перепонку.

«Сейчас же поставь на место», - хотел было крикнуть Румо но сдержался, опасаясь, что это будет выглядеть смешно. Он вытащил из мокрого кармана плоский шарик биопередатчика и принялся его рассматривать. Но как определишь по внешнему виду, исправен ли он. Разобрать передатчик имеет право только воспитатель, надо будет обратиться к нему вечером…

- Можно? - протянул клешню робот. Румо знал, что взгляд белкового в отличие от взгляда землеца или даже урбана способен проникать сквозь непроницаемые перегородки. Он дал передатчик роботу. Тот повертел его, сказал: - Да, передатчик неисправен, - но, возвращая, сжал шарик так, что он треснул.

Когда Румо вернулся на базу, его подняли на смех.

- Мокрая курица в упаковке! - такими словами приветствовал его воспитатель.

Румо объяснил, как было дело, но сам же вышел кругом виноватым.

- Белковый - машина, - поучал его воспитатель. - Он делает только то, что ты ему велишь. Твое дело - только отдавать команды. Ну а ежели ты и команду толком не умеешь отдать, то куда ты годишься?

В продолжение всего поучения белковый робот, который был с Румо, стоял рядом с безучастным видом.

- Но он поломал мой биопередатчик, - со слезами в голосе произнес Румо, показывая на робота.

- Разве тебе не известно, что за передатчик отвечает землец, а не его белковый? - строго сказал воспитатель.

Этот эпизод врезался в память Румо на всю жизнь. Разве можно забыть то унизительное чувство собственной беспомощности, с которым сидел он в открытом манипуляторе под дождем, не будучи в силах поднять верх, в то время как белковый спокойно занимался своим делом, не слыша (или делая вид, что не слышит) отчаянных криков своего хозяина?

И вообще, он, Румо, наверно, не такой, как все.

Других почему-то слушаются белковые роботы, а его нет.

Другие довольны судьбой землеца, а он нет.

Другие готовы с утра до ночи обсуждать агрономические тонкости выращивания пшеницы, а он предпочитает уединяться, чтобы без помех можно было мечтать о мегаполисе.

Среди других землецов Румо чувствует себя отщепенцем, белой вороной.

Но кто заронил в душу юного землеца мечту о мегаполисе?

Однажды в группе, где обучался Румо, появился новый землец. Как-то Румо, перемещаясь по коридору в своем манипуляторе, случайно уловил обрывок разговора, который вели между собой воспитатели. Румо догадался, что разговор идет о новичке, и, замедлив ход, навострил уши.

- Падший ангел, - сказал один воспитатель со скверной усмешкой.

- Он получил по заслугам, - пожал плечами другой.

А третий произнес и вовсе загадочные слова.

- Не исключено, что наша тихая обитель окажется для него лишь пересадочной станцией, - сказал он.

- Наша станция - тупик. Дальше ходу нет, - заметил первый воспитатель.

Третий покачал головой.

- Не скажи, - произнес он.

- Ты хочешь сказать, что его могут… - задохнулся второй.

- Вот именно, - сказал третий. - Только еще материал нужен для него. - И трое воспитателей умолкли, ожидая, пока землец скроется.

У Румо новичок пробудил жгучий интерес. Он был не такой, как все. Поступки его носили печать самостоятельности, с воспитателями он вступал в пререкания, что было вещью неслыханной, по крайней мере для Румо, а к обязанностям землеца относился без видимого энтузиазма.

В тот же день их учебные участки оказались рядом. Румо и новичок разговорились. Начали они осторожно и о вещах нейтральных - каждый не без основания опасался подвоха. Но постепенно, слово за слово, прониклись взаимным доверием.

- Нравится тебе быть землецом? - спросил новичок.

- Не знаю… - смутился Румо.

Новичок вздохнул.

- Знавал я и лучшие времена, - сказал он.

- Разве ты не землец? - осмелился спросить Румо.

Новичок покачал головой.

- Ты же видишь, - сказал он. - Приходится осваивать пшеницеведение и робототехнику с азов.

Хотя новичок выглядел юным, лицо его казалось усталым, а губы, когда он молчал, скорбно поджимались.

- Кто ты? - спросил Румо.

Новичок не спешил с ответом. Он сначала огляделся, пристально посмотрел на двух роботов, видимо, занятых своим делом, и лишь затем произнес вполголоса:

- Я - урбан.

В первую минуту Румо онемел. Впервые в жизни видел он живого урбана. Но затем в душе мальчика зашевелилось сомнение.