Перекресток (СИ)

— То есть это будет шантаж?— уточнил Джеймс, глядя, как в класс входит Фауст.

— Поттер, для достижения поставленных целей всегда нужно пользоваться всеми доступными средствами, главное, чтобы о твоих средствах никто не узнал,— гадко ухмыльнулся Скорпиус.

— И какой это параграф из вашего золотого сборника подлых правил и поучений?— светски осведомился Поттер.

— Раздел второй, глава шестая, пункт пятый,— с усмешкой ответил слизеринец, поднимая глаза на Фауста.

— Все, тишина,— то ли попросил, то ли приказал профессор, держа в руках какой-то свиток.— Слушаем внимательно. В следующее воскресенье, как вы знаете, Хогсмид. А через неделю в школу приедет инструктор из Министерства. Он будет готовить вас к экзамену про трансгрессии. Те, кому до апреля исполнится семнадцать, будут сдавать экзамен в Хогсмиде, 15 апреля. Остальные — в общем потоке, согласно расписанию Министерства после своего совершеннолетия.

— Профессор,— Графф поднял руку, и Джеймс закатил глаза, как делал это обычно, если сокурсник вдруг влезал не вовремя.

— Да?

— Профессор, сэр, а давайте перенесем Хогсмид, и занятия по трансгрессии проведем в это воскресенье?

В классе раздались смешки.

— Простите, мистер Графф, что не согласовали расписание с вашими желаниями,— едко заметил декан Гриффиндора и тут же отвернулся от Ричарда.— Вот свиток, в который каждый, кто будет заниматься трансгрессией, должен вписать свою фамилию. А теперь вернемся к невербальным заклятиям. Посмотрим, тренировались ли вы во внеурочное время…

— Малфой, ты тренировался?— с улыбкой заметил Джеймс, поворачиваясь к другу и доставая палочку.

— Поттер, а ты?— ответил слизеринец, тоже усмехаясь. Они посвятили невербальному заклинанию Щита вчерашний вечер, почти не притронувшись к остальным заданиям, так что сейчас могли позволить себе расслабленно дожидаться, когда профессор подойдет их проверить.

— Мистер Поттер! Невербальные заклинания! Почему я слышу вас голос?

— Я занимаюсь чревовещанием, профессор,— фыркнул Джеймс, и тут же увидел, с каким недовольным лицом обернулся к нему Графф.

— Очень смешно, Поттер,— Фауст встал возле их парты, сверля черными глазами.— А теперь постарайтесь замолчать и выполнять задание, пока вы не получили наказание.

Двое друзей переглянулись: пугать их наказаниями было очень оригинально.

— Учтите: еще слово с вашей стороны, и вы будете наказаны завтра на весь день,— вкрадчиво заметил профессор, и у половины класса отвисли челюсти.

— Но, профессор, завтра квиддич!— возмутился Поттер.

— Именно поэтому я вам советую внять голосу разума, если он в вас еще остался,— Фауст в последний раз посмотрел на двух самых проблемных студентов и пошел к первым партам.

Джеймс тяжело вздохнул, достал пергамент, перо и набросал: «Вот Пудель!». Малфой беззвучно рассмеялся и дописал: «Сделай вид «Я родственник Розы Уизли» и покажи, какой ты прилежный ученик». Гриффиндорец сморщился и поднял палочку. Учиться — так учиться…

*

Первый в этом сезоне матч по квиддичу воспринимался Джеймсом как последний и самый важный. Потому что ему казалось, что от этой игры зависит развитие его отношений с Виолеттой. Правда, пока никаких отношений вообще не было, но гриффиндорец надеялся, что все еще впереди.

Каждый день он клялся себе, что заговорит с ней, что скажет что-нибудь очень смешное или сделает ей ненавязчиво комплимент, но, лишь увидев ее, тут же забывал все заготовленные слова, вообще все слова. Он мог только смотреть на нее, судорожно вспоминая, о чем он там себе клялся.

В общем, квиддич сегодня был почти судьбоносным, как казалось Джеймсу, когда он поднялся до будильника и стал с шумом и грохотом доставать из сундука перчатки и форму.

— Поттер, ты свихнулся совсем?!— подскочил Клод Вейн, когда в него прилетел ботинок Джеймса, отброшенный в поисках второго щитка.— Чего ты так рано поднялся?

— Заткнитесь,— сонно попросил Графф, переворачиваясь на другой бок.— Дайте сон досмотреть…

— Ричард, поверь: в живую целовать девчонок приятнее, чем во сне,— с усмешкой заметил Джеймс, наконец, найдя всю свою амуницию и выпрямляясь.

— Без тебя знаю,— пробурчал Графф, потягиваясь.

— Это считать, как признание, что ты уже кого-то целовал?— фыркнул Вернон, тоже садясь на постели.— Джеймс, думаю, наша мама назвала бы тебя лучшим будильником в мире и поставила бы тебя на полку в нашей спальне…

— Тогда что бы она сказала о моем младшем братце, который и мертвого разбудит?— усмехнулся Поттер, глядя на себя в зеркало. Он был немного бледен, а так — вполне ничего для решающего шага в своей юной жизни. Только какого — он пока точно не знал.

— Джеймс, ты знаешь, что ставки в школе делают не в твою пользу,— Клод взглянул на часы и застонал.— Такая рань…

— Ставки?— он повернулся к однокурсникам.

— Ну да, на то, кто поймает снитч: ты или Мюррей,— пояснил Вернон, шаря под кроватью в поисках своих носков.— И ставят в основном на Мюррей.

— Почему это?— Графф даже опешил, и Джеймс был почти благодарен сокурснику за искреннее возмущение.