Перекресток судьбы. Пустышка. Книга восьмая

— Хотела бы их развести в разные стороны, а теперь вот думаю, что зря. Надо, и правда, выбрать таких бывших князей, у которых, как и у Воротынского наибольшее количество голосов в Думе. Станут нашими постельными мальчиками, и голосовать будут за нашу фракцию в Боярской Думе. Мысль хорошая, я считаю…

— Таких, не обидишь… — говорит задумчиво, между тем, Ольга. — И обижать, даже сейчас нельзя. А ведь им кто-нибудь обязательно объяснит, что кидаем их, по сути, на верную смерть. И как же тогда с этим быть? — Задаёт вопрос дочь.

— Разберёмся потом — отвечает Анна. — В первом варианте, не перед кем будет извиняться. Второй и третий, решаемо, главное, чтобы выжили и ритуал полностью прошли. А потому, в надежде на будущее, я бы предложила Василию Геннадьевичу княжество Калиты. Кто там у нас из князей последний раз правил?

— Алушкевичи. Из Речи Посполитой к нам перебрались, а потом их главный женится на вдове Калитыных. Семь голосов в думе. Исчез род столетие назад. Все в войнах погибли — напомнила Ольга. — Кстати, отличный вариант. Мне нравится. А что по Геннадию придумала? — Спрашивает она маму.

— Перуновы — отвечает Анна, ловя изумлённо-вопросительный взгляд со стороны дочери. — Думаю, пора перевернуть страницу их позора. Их род и клан сполна заплатил за смуту. Вот донскую вольницу и отдадим Геннадию свет Геннадьевичу. Он более резкий из них двоих и более деятельный, что ли. А у Перуновых багаж территорий приличный. Дон, а это Ростов и Азов. Активы огромны, и не подвластны мне, почти. Ведь отобрать земли не получилось. Дума в своё время подтвердила право мести князя и претензии его к императорской семье. Как такового предательства не было. Неповиновение, да, которое можно было просто решить, позови пра-пра-пра-дед его на разборки в Москву. Но гордыня сыграла, что и привело, в итоге, к великим потрясениям потом, во всей Империи. До сих пор разгребаем последствия того бедлама. Ну да ладно. Так что в отношении Геннадия не три, а все четыре зайца поймать можем. Ему бы только вольницу донскую немного приструнить…

— Если ритуал пройдёт… — говорит задумчиво Ольга — то все недовольные поутихнут. Против богов никто не пойдёт. Против их воли. А пройдённый ритуал не что иное, как положительное решение богов. На этом можем сыграть. Отцу их тоже подкинешь возможность испытать себя?

— Нет, уж. Таким ресурсом я раскидываться не хочу — отвечает Анна. — И присутствовать на ритуалах сыновей им с женой тоже запрещу.

— С одной женой? — Ухмыляется Ольга.

— Одной! Зачем мне конкурентки? — Отвечает правительница.

Смеются.

Настроение резко пошло у обеих вверх.

— Так… — просмеявшись говорит Анна. — Со старшими отпрысками этой необычной семейки мы разобрались, а вот теперь перейдём к их бывшему младшенькому. Желание мести никуда не делось у тебя? — Задаёт она вопрос дочери.

Та, лишь головой из стороны в сторону медленно поводит…

— Как-то уже на Геннадия или Василия я настроилась. Но да, этой Элиз уж больно хочется напакостить, и как это лучше сделать, чем лишить её любви, пускай и любви простого провинциала, деревенщины вчерашней — задумчиво говорит наследница.

— По ней уже Пожарский сохнет. Младший их, но он наследник. Всё мечтают, вечные наши оппоненты по линии императоров хоть и другого рода, породниться с правящим домом — задумчиво говорит Анна.

— Ко мне клинья подбивал, но боится, хотя и командор уже по силе, как маг. МАГ!!! Боевой маг!!! Его насчёт меня, проклятие останавливает. У них тоже подобный артефакт есть. Он мне, увы, не пара — говорит наследница. — Потому и отстал, переключившись на нашу Василису, как только Салтыков погиб.

— Я даже не рассматриваю этот союз и всё сделаю, чтобы он никогда не состоялся — нервно как-то говорит императрица. — Плодить прямых конкурентов, ну уж нет, нам вон, новоиспечённой Василисы достаточно. А вот взять и отдать её бывшему простолюдину, провинциалу. Хороший ход, тем более, когда они так подставились.

— Они⁇ — Удивляется Ольга.

— Сейчас, в Зимнем саду, в компании с Косицкой вином балуются. Ну, и любовные песни парня слушают. Пока мы тут сидим, они на вино налегают. Пускай. Там у меня уши есть, всё узнаем, о чём говорили.

— Так ты серьёзно хочешь Сергею отдать Василису? — Обижено начинает, буквально ныть, Ольга.

— Я тебя не пойму! То ты говоришь, что уже настроилась вновь на его братьев старших, а тут опять малолетку наглого к своей троюродной сестре, вернее двоюродной, ревнуешь. Ты реально ревнуешь? — Удивляется уже мама.

Ольга, всхлипнув, отвечает…

— Да сама себя не пойму. Завидно… и это понятно. Ну, и злость берет, почему не я? На завтрашний день надежды у меня, увы, нет. Не «Истинный» он, уж точно. Не повлияет на него первый трон императоров. Вот я уверена в этом, но проверить, конечно, не помешает.