Перекресток в Никодимске

    Елена Андреевна выглядела какой-то грустной и усталой. Мише даже показалось, что она постарела на несколько лет. «Может, заболела просто,— подумал Миша,— начало весны — дело такое, сплошной авитаминоз и упадок сил». Ксения Олеговна, напротив, выглядела очень весёлой, даже какой-то гораздо более позитивной, чем обычно. Жанна, похоже, тоже это заметила и с порога хотела что-то спросить у учительницы истории, однако неугомонная Катя не давала возможности поговорить. Девочка отвлекала всё внимание на себя и, пока её не спровадили смотреть мультики, никакого диалога не получилось.

— Ну так о чём таком важном вы хотели поговорить? — спросила Елена Андреевна после того, как все расселись с чаем на кухне.

— Про фильм хотели, ну то есть про ролик, который я тебе вчера прислала,— бодро ответила Жанна.— Видели его?

— Нет, я не успела, вечер занят был,— сказала Лена.— А что там вообще? Я увидела, что не на пять минут, и смотреть не стала.

— А мне вообще ничего не говорила, что там за ролик,— подключилась Ксения.— Хотя я по Скайпу разговаривала, всё равно было не до того.

— Так давайте сейчас посмотрим! — воскликнула Жанна.— Что я вам пересказывать буду — лучше увидеть.

    Заинтересованная Ксения тут же принесла свой ноутбук и после некоторой возни с медленным Интернетом наконец удалось запустить видео прямо на кухне. Миша, который уже сегодня видел захватывающий фильм, больше внимания уделил наблюдению за учительницами, а Жанна с большим трудом удерживалась от комментариев. Лайка смотрела с любопытством, а вот Ксения помрачнела буквально с первых минут и дальше смотрела невнимательно, часто опуская глаза и нервно вращая между пальцами чайную ложку.

— Ну как вам? — спросила отличница, едва фильм закончился.— Я прямо в шоке была, когда увидела.

— Да уж, по телевизору такое не покажут,— кивнула Елена Андреевна.— Но в целом ничего удивительного. Тут у нас все так делают, чем Медведев хуже? У нас с советских ещё времен так повелось — кто чем на работе распоряжается, то домой и прёт. Жванецкий говорил: «Кто что охраняет — тот то и имеет!». Традиция, можно сказать. Глава города — хапает в городе всё, до чего может дотянуться, а кто повыше сидит — гребёт побольше. Ты же не первый день на свет родилась, должна понимать.

— И это всё, что ты поняла? — с гневом воскликнула Жанна.

— Ну ещё поняла, что не там училась,— улыбнулась Елена Андреевна.— Надо было на юридический идти. Тогда был бы шанс, что однокурсник когда-нибудь станет премьер-министром. А так среди педагогов с нашего курса вряд ли кто выше директора школы поднимется.

— Ну ох… обалдеть вообще,— выдохнула Жанна.— Вы разве не понимаете, что этот фильм значит? Это же наши деньги! Их не из абстрактной казны украли, а у вас в том числе. Это из-за них у вас зарплата двенадцать тысяч, а не пятьдесят или семьдесят.

— А что я могу поделать? — спокойно спросила Лена.— Ну знаю я, и что с того? Только настроение испортилось, а во рту слаще не стало. Жан, я понимаю твои чувства, это всё несправедливо, но мы же не можем всю систему переделать, которая такая уже пару сотен лет. Салтыкова-Щедрина читала?

— То есть ты хочешь сказать, что это нормально? — не унималась отличница.

— Ну не нормально, конечно, но пока власть целиком не поменяется, мы с этим ничего поделать не сможем,— пояснила Лена.

— Власть меняют люди,— вдохновенно сказала Жанна.— Чем больше людей будет знать и задумываться об этом — тем быстрее что-то изменится. Я поэтому и попросила вас о распространении ролика. Я вот прямо почувствовала, что это хорошо и правильно, даже возник какой-то душевный подъём. Я хочу вступить в эту организацию, помогать чем смогу. Если мы не будем этим заниматься, ничего не изменится.

— Извини, Жанна, но я не могу такое репостить,— опустив глаза, сказала Лена.— Я в принципе со смыслом согласно, но меня же за такое уволить могут, просто-напросто. А мне в городе больше негде работать, если что.

— Но Гидра сама сказала, что хороших учителей сейчас не найти,— не сдавалась Жанна.— За что же тогда увольнять?

— Ха, да у нас в школе уволили англичанку Марину Сергеевну за отказ от участия в избирательной комиссии. Вернее, она участвовать согласилась, но что-то там пошло не так, прям перед выборами, и её вытулили, даже не посмотрели, что уроки некому вести было. Я в декрете была, подробностей не знаю, спрашивать про такое — сами понимаете… Короче, когда вопрос политический — лучше его вообще не касаться.

— Я такую не помню,— сказал Миша,— Должно быть, она у нас не вела.

— Да неважно, вела — не вела,— снова взвилась Жанна.— Вы что, серьёзно такой фигни испугались? Думаете, уже за посты в соцсетях увольнять будут?