Перекрёсток

– Как насчёт вариантов: конфронтация, милитаризация, аннигиляция? – предложил Гена.

– Последнее лучше всех! – высказал свою точку зрения Денис.

– Согласен. “Аннигиляция” – это самое крутое из всех трёх. И отлично подходит. Оно ознаменует нашу победу!

– Скорее наше поражение… – подколол его Гена.

– Не важно. Главное, мы это будем держать в головах.

– Пока у нас есть время, может, обсудим тактику? – предложил Гена.

– Можно. Будем объединяться в группы или ходить по отдельности? – предложил альтернативу Петя.

– По-хорошему надо, чтобы каждый зашёл с разной стороны. Тогда им труднее будет уследить за происходящим. Плюс в идеале мы должны появиться с другой стороны, нежели с той, в которую мы сейчас уйдём. Хотя по этому поводу у меня есть сомнения…

– Хорошая тактика. Сойдёмся пока на этом. Если игра затянется, соберёмся и дополним её, – отрезал Петя.

– Мы готовы! – громко просигналил Денис.

– Прекрасно! – в полный голос говорил Витёк. – Мы даём вам фору. Считаем от одного до пятисот вслух! Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать, двадцать один, двадцать два, двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять, тридцать, тридцать один, тридцать два, тридцать три…

Витёк считал с максимально доступной ему скоростью, периодически проглатывая отдельные буквы и слоги, но не делая ни единой остановки. От одного до тридцати он смог досчитать примерно секунд за пять, на одном дыхании. Как следствие, пятьсот уже не казалось такой большой форой. Поэтому наши разбойники мгновенно бросились врассыпную.

Петя бежал изо всех сил. Поначалу он часто оглядывался, но всякий раз видел яркий свет базы противника. Это обозначало, что и его фонарь сейчас прекрасно виден с такого расстояния. Его единственное средство для ориентации в пространстве предательски делало его живой мишенью. Нужно было отходить дальше. Гораздо дальше. Посему вскоре Петя перестал оглядывать и сосредоточился на продвижении вперёд. Он не имел ни малейшего понятия, что там, впереди, находится. Единственное, что он знал, это то, что он бежит на юг. Он постарался выбрать строгое направление, чтобы хоть как-то можно было построить в своей голове карту местности.

Светил он как можно дальше вперёд, чтобы ненароком не влететь в какую-нибудь реку или овраг. Но случайные деревья и разного рода кусты и ветки постоянно вынуждали его вертеть лучом влево, вправо и себе под ноги. Осторожная голова также требовала постоянно смотреть немного по сторонам, чтобы оценить ситуацию. Оттого для руки, держащей фонарь, было много работы по осуществлению поворотов осветителя в том направлении, которое требовали глаза. Она, тем не менее, немного запаздывала, и взгляд постоянно ловил стену тьмы. Со стороны же такие манёвры делали Петю похожим на маленький маячок, который быстро вертелся вокруг своей оси. Но по мере его удаления он все больше и больше превращался в колыхающееся пламя тусклой свечи.

Под ногами постоянно появлялись мелкие пеньки, провалы в земле и запутанные ветки. Если Петя не успевал заметить их на бегу, он падал на мягкую землю. Сердце в такие моменты колотилось как бешеное, говоря: “Надо бежать!”. И он тут же вскакивал и продолжал удаление от изначальной точки на высокой скорости. Очень сильно выбивали из сил естественные холмы. При подъеме на них приходилось тратить дополнительные силы, а при спуске уделять много внимания тому, чтобы не упасть.

Благо ни птиц, ни белок, ни какой-либо еще живности не наблюдалось вокруг. Он изо всех сил старался не думать о волках или медведях. Старался он также запомнить и путь назад, то есть он наполнял свою внутреннюю карту какими-то ориентирами. По этой причине всякие заросли кустов, деревья причудливой формы, старые пни и формы рельефа он пытался максимально подробно отложить в своей голове. Для этого он также негромко произносил вслух всё, что видит вокруг, и пытался повторить последовательность того, что видел до этого. Получалось очень хаотично и сумбурно. Но это единственная полезная активность, которой он мог заняться, не сбавляя темп бега. Как минимум эти ориентиры ему пригодятся в будущем, когда он будет двигаться в перпендикулярных направлениях.

Когда Петя уже практически выбивался из сил, он заметил, что впереди деревья сильно поредели. Он замедлился, чтобы осторожно приблизиться к тому, что было впереди. За последней сосной был резкий спуск. Если бы Петя не сбавил темп, он точно бы полетел вниз. Внизу в лучах фонаря блестел небольшой ручеек. Петя оглянулся назад – сзади не было никаких признаков жизни. Светя фонариком себе под ноги, он аккуратно спустился.