Я схватил нож и неловкими движениями вспорол змеиную кожу, передо мной открылось беловатое мясо, и я с наслаждением запустил зубы в прохладную мякоть. Это было блаженство, и силы быстро вливались в моё измученное тело. Жадным взором я быстро осмотрелся, ожившая, вместе с телом, совесть не давала мне сожрать оставшиеся несколько змей, я искал источник, откуда приползли эти пресмыкающиеся.
Мне удалось приподняться и сесть, камень возвышался на некотором отдалении позади нас, он не мог больше высасывать из нас жизнь, но ещё защищал от накатывающихся песчаных волн. Наконец Велес пришёл в себя, я думал он также накинется на еду, но нет, я ошибался, он неспешными движениями разрезал извивающиеся тела на равные части, и не торопясь, отправлял в рот один кусок за другим. Теперь и Гаят позволил себе расслабиться, из его глаз исчез страх за наши жизни, и он тоже принялся за еду.
Просто удивительно как мало нужно человеку для выживания. За всё время не было произнесено ни слова, мы с осознанием важности момента, с наслаждением поглощали змеиное мясо, и очень скоро всё было съедено, только высыхающие змеиные шкурки лежали на горячем песке. Тут и Велес вопрошающе посмотрел на Гаята. Надо же, он совсем не был удивлён или обрадован, так много старик перенёс в своей жизни. Забавное зрелище мы представляли в этот момент. Жалкие обрывки одежды свободно болтались на наших иссохших телах. Собака правильно сделала, удрав от нас ещё в начале путешествия через пустыню, мы бы её точно съели.
Гаят, куда подевался тот блестящий воин в белоснежной блузе, укрытый дорогим плащом тончайшей выделки, он сидит, выковыривая застрявший в зубах позвонок бедного пресмыкающегося, отдавшего свою жизнь, чтобы мы могли насытиться.
А Велес? Впрочем, о нём я уже говорил, он во всех условиях выглядел последним оборванцем, со страшными зубами, внушающими страх и почтение всему, что годится в пищу, седые волосы также скрывали его большие заострённые уши.
Ну а я? Я не знаю, да мне и всё равно, я поел и ещё проживу немного, для этой страны, это не мало. Часто стал повторяться, старею что ли? Сдаётся мне средний возраст здесь колеблется в районе тридцати тридцати пяти лет, и то что я ещё жив, само по себе говорило о многом.
Вытерев пальцы о бёдра, я поднялся на ноги. Надо было идти дальше, только сначала не мешало бы узнать, откуда всё же приползли змеи, может там ещё есть? Гаят улыбнулся, и его улыбка мне не понравилась, молча кивнув, он пригласил нас следовать за собой. Обойдя стороной зловредный камень, мы медленно поплелись вверх по сыпучему песку бархана.
- Матерь Божья, - выдохнул я, попятился, и чуть не скатился назад к камушку.
Мои спутники молча лицезрели открывшуюся перед нами панораму, и были бледные и испуганные. Гаят поднял руку и вытер пот со лба.
- Сколько же их тут?
- Без магии здесь не обошлось.
Велес оценивающим взглядом специалиста по тёмным делишкам, осмотрел пространство.
- Почему? - не удержался я от вопроса.
- Песок, он не засыпает их, это сделано для устрашения. Тонкая работа, - добавил старик уважительно.
- Мне это уже начинает надоедать, во как достало, если есть судьба и тот, кто её пишет, я бы с этим писакой побеседовал.
- А я? - не выдержал Гаят, - за последний месяц мне приходилось хмуриться или улыбаться больше чем за всю жизнь.
- В этом случае, ты единственный кто выиграл.
- Не подначивай, ты идёшь к цели, а мы с Велесом только сопровождаем тебя. Какого лешего я здесь делаю? Я обещал проводить вас до владений Люцифера, а сам зашёл чёрт знает куда. Думаешь нам больше всех надо? Так не заблуждайся, я иду из-за Ани, и стараюсь в первую очередь для себя, а до людей мне и дела нет, большая их часть заслуживает той жизни и с удовольствием служат своим хозяевам. А тут ещё это, да я желчью скоро начну захлёбываться, какого чёрта, эта прогулка расшатала мне нервы и чертовски надоела, лучше быть в гостях у Луэллина и недельки две отдохнуть, разрывая демонов на кусочки, чем тащиться в пустыню и увидеть этакое.
Гаят раздражённо плюнул и отвернулся. Что значит магия, никогда воин не говорил столь долго.
- Да, зрелище то ещё - подтвердил я, стараясь не раздражаться.
- Друзья не ссорьтесь и постарайтесь прийти в себя.
- Только тебя не хватало с проклятой моралью, лучше заткнись старик.
Велес и бровью не повёл.
- Если хотите меня разозлить, то надо придумать что-то ещё, похлеще детских всхлипываний и дурацких угроз, а мораль, пожалуйста, если хотите помочь людям, научитесь их любить, а для начала научитесь уважать и любить самих себя. Подумаешь чего они испугались, черепов никогда не видели что ли, ну выложена ими пустыня, так ведь ровно как, по ним идти как удобно то будет. Ну блестят они на солнце, так ведь привыкнем же, не в первый раз.
Тут я почувствовал некоторую досаду и еле сдержался, такое вдруг возникло желание схватить старика за бороду и дёрнуть её на себя и вниз. Так переругиваясь, мы спускались с бархана, а внизу перед нами вся равнина блестела в лучах солнца, выстланная человеческими черепами, застывшими в вечной ухмылке голубому небу.