– Невероятно сложный вопрос. Видишь ли, ситуация складывается так, что и нам и Японии придётся воевать в любом случае. Нам – либо против Германии и Австро-Венгрии, либо против Англии, а она может по нам ударить не на узеньком европейском фронте, а в тысяче других мест.
– Я помню наш разговор в обществе будущего императора. Лучше скажи о Японии.
– Японии тоже придётся биться, и выбор примерно такой же: на какой стороне воевать – против нас или Англии. Британия придёт со своим флотом, привлечёт французов, голландцев, а если они начнут проигрывать, в игру вступят американцы. И не забудем китайцев, которых можно вооружить старьём и бросить в бой на Ляодунский полуостров и в Корее.
– Серьёзно. А чем мы можем помочь Японии?
– Авиацией. Строить для них самолёты, помочь с возведением и запуском авиазаводов, ведь станкостроительные производства у нас стали выпускать продукцию.
– Кстати, это должно стать очень серьёзным аргументом в нашу пользу в глазах японцев, ведь британцы их не допускают к высоким технологиям. Но ты всё равно опасаешься, что Япония станет в ряды Антанты?
– Да. Японские моряки учились в Британии и САСШ, а те ребята умеют промывать мозги так, что глядя со стороны, становится завидно. Ведь что поразительно: японцев, русских и кого угодно англосаксы прямо в глаза называют дикарями и обезьянами, но это не мешает тем становиться преданными слугами.
– Это правда, и я сама много раз видела то, о чём ты говоришь. Только очень сильные люди способны сохранять ясность ума в этой машине по переформатированию мозгов.
Далеко за спиной засветилось небо, первые его лучи снизу подсветили облака, над которыми летел Фрегат. Розовые облака, сквозь которые пробивались красные и золотые лучи, пылали тёплым живым светом
– Алекс! Мы же попали в настоящий рай! – воскликнула Агата – Спасибо тебе! Господи, зачем я жила до встречи с тобой? Я же только с тобой начала жить!
– Будь справедливой, моя девочка. Ты родила дочерей, а потом дождалась меня, и я признателен тебе за это.
– Да, Алекс, ты как всегда прав. Признаюсь сама себе: боюсь, что в двадцать лет я тебя бы не заметила и уж точно не оценила.
Яхту Берти они увидели сразу, да и сложно было её не разглядеть – больше ни над одной посудиной не болтался ярко-оранжевый аэростат на тросе.
– Если хочешь совершить посадку рядом с яхтой, опасайся аэростата. – предупредила Агата – Кстати, аэростат можно сделать неплохим средством защиты объектов от бомбардировок. По крайней мере, можно заставить врага наносить удары с большей высоты.
Глава 2. Новый вираж
«Элегантный, как рояль» – оценил Александр картину «Бертрам Сирил Кавендиш направляется пожать руку другу, не виденному несколько лет».
Небольшой моторный катерок «Дюгонь», яростно сверкающий синей и красной краской корпуса, полированным металлом деталей, лаком дерева и бронзой названия, неторопливо переваливался с волны на волну. Упомянутый Бертрам Сирил Кавендиш стоял на носу катера, а легкий, но зябкий северный ветерок слегка теребил его безупречную причёску и полы пальто, отсылающего мысль всякого наблюдающего к мундирам Флинта, Дрейка и Нельсона. Прошедшие годы отразились на внешности Берти, причём явно в лучшую сторону. Худоба и нескладность сменились настоящей мужской мощью, разрослись и приобрели красивую форму усы. За спиной Берти, у надстройки, в лёгком плетёном кресле, кутаясь в шерстяное пальто с меховой отделкой, сидела юная женщина. Некрасивая, но с удивительно умными глазами. Когда она, с высоты борта, посмотрела в глаза Александру, стоящему в проёме люка гидроплана, его сердце пропустило удар. У каждого мужчины есть слабости: кто-то неравнодушен к блондинкам, кому-то дай да подай цыганок из ресторанного табора или балеринок из Мариинского театра, а вот он обожал умниц.
Матросы с катера привычно подали трап, Александр закрепил его со своей стороны и
принял Присциллу на борт, а Берти подстраховывал её со своей стороныВстреча после долгой разлуки всегда трогательна, хотя, как обычно, слов для выражения радости и счастья не хватает. Вот и приходится довольствоваться скупыми объятиями, похлопываниями по плечам и по спине, да обрывками фраз вроде: «Ты как?», «Всё нормально»…
– Добро пожаловать, дорогие друзья на борт нашего гидроплана – наконец, связно заговорил Александр – Хотите, я покажу вам наш самолёт? Помнишь, Берти, как мы с тобой учились летать на Блерио и даже не подозревали, насколько они убогие и опасные поделки. Вот работа настоящего коллектива конструкторов во главе с гениальным Гаккелем.
– У нас в Айсберге три Фрегата, один Альбатрос и десяток Агат. Я, чтобы получить лётную практику, научился управлять ими, и при случае сажусь за штурвал. – ответил Берти.
– Алекс, я слышала, что Гаккель работал по твоим эскизам. – Присцилла не пожелала быстрого завершения затронутой темы..
Прошли в салон, где на столе уже стояли лёгкие закуски, присели и, наконец, Александр изложил свое видение места в чужом творчестве: