Перелетные птицы (ЛП)

Всерьез о бегстве он начал думать после отпуска, проведенного в Москве. Его бегство представлено как чисто нравственный выбор, продиктованный растущим неприятием цинизма Советского Союза и разочарованием, что подтолкнуло Левченко искать успокоения в церкви. Заманив "Кинга" в сети КГБ, он, как говорили, пошел в единственный русский православный храм в Токио и помолился об отпуске ему прощения и за души свою и своей жертвы. Однако позже Левченко приглушает религиозный аспект, заявив, что "он никогда не был доминирующим". Как и в случае с многими другими перебежчиками, моральный фактор играл важную роль в его выборе. Он помнил рассказы о родственниках его жен, пострадавших от сталинского террора. Тем не менее это не остановило его от поступления на службу в КГБ и хорошо работать там. И так же, как и случаях в предшествовавшими ему перебежчиками на Запад, надо учесть и другие, более прозаические, чем идеология, факторы.

Начать с того, что его карьера в КГБ не была ни розовой, ни гарантированной, как можно подумать из сказанного. Его главный враг Пронников, с которым он не раз сталкивался по разным вопросам, был теперь полным полковником и был в Москве заместителем начальника в службе активных мероприятий. Полковник уже пару раз отвергал предложения Левченко из Токио и, несмотря на снисходительно дружеский прием с его стороны во время нахождения его бывшего подчиненного в отпуске, Левченко был уверен, что тот всегда встанет ему поперек пути, если Левченко будет продолжать заниматься той же работой. Конечно, можно было перейти в другой отдел, но Левченко стало тошнить от интриг, которыми сопровождалась карьера в КГБ, где ни служи. Главным притягательным мотивом была служба за границей, но она не вечна: Левченко знал, что осенью 1979 года ему предстоит возвращаться и служить в душной атмосфере московского Центра. Так почему бы не растянуть командировку на неопределенное время? Его могло ждать на Западе негарантированное будущее, но в одном он был уверен: только там он мог продолжить тот стиль жизни, к которому его приучило долгое пребывание в Токио. У него не было побуждения взять с собой Наталью, даже если бы она этого пожелала (их единственный сын в это время учился в московском вузе). Брак постепенно становился все более безрадостным, а Левченко был мужчиной, который недолго оставался без женского общества. Так что существовало много факторов, которые подталкивали его сделать последний шаг, и мало таких, которые удерживали бы его от этого шага.

Что касается выбора времени, то он был подсказан ходом событий. В сентябре 1979 года ему приказали до отъезда в Москву, намеченного на конец октября, передать все свои связи другим сотрудникам резидентуры. А список был впечатляющий. Помимо политических "агентов влияния" во главе с Исидой и другими лидерами соцпартии там были Такуи Ямане, помощник редактора массовой консервативной газеты "Санкей", профессор Ямамото, возглавлявший группу агентов-интеллектуалов, а также множество "дружеских связей". "Активные мероприятия" запустили свои когти в японские медиа и академический мир, как и в японский парламент.

Но "Арес", журналист со связями в контрразведке, был наиболее ценной оперативной связью. Когда Левченко сказал тому, что уезжает, "Арес" сделал ему прощальный подарок - 700-страничный справочник с именами, адресами и номерами телефонов всех сотрудников службы безопасности. Левченко, в свою очередь, также решил сделать КГБ прощальный подарок. "Арес" мог держать в руках справочник в течение двух часов, и то ночью. Выбрали время с 1 часу ночи до 3 24 октября. Справочник как надо был передан - путем так называемой "моментальной передачи" возле Японо-французского культурного центра, затем Левченко с товарищами из резидентуры отвезли справочник в резидентуру, спешно пересняли, и в 1 час 40 минут Левченко передал справочник "Аресу". Эмоции взяли верх над конспирацией, и оба тепло попрощались. Утром, съев последний завтрак, который приготовила Наталья, Левченко занялся казалось бы рутинным делом - отправился в пресс-клуб, после в парламент, а затем - в долгий путь через книжные магазины и большие универмаги - убедиться, что за ним нет слежки. Как уже написано, день у Левченко закончился отнюдь не рутинным образом - подходом на коктейле в отеле "Санно" к незнакомому американскому морскому офицеру.

В Токио последний побег советского разведчика на Запад до этого имел место 20 лет назад подполковником МГБ Юрием Растворовым. Как и Растворову, майору Левченко пришлось провести неспокойное время в японском аэропорту, прежде чем его самолет повез его на Запад.