Перелетные работы

Мы встретились глазами. Глаза у нее были карие с зелеными вкраплениями и очень большими зрачками. И я удивилась: с чего бы ей так злиться на юношу и так печалиться, глядя на меня, и вдруг поняла, что ведь это же я, только через много лет, когда вырасту.

- Она согласилась, потому что она физкультурница, - ответил Егор.

Девушка засмеялась и погладила его по щеке. Он поцеловал ее в ладонь.

- Так пойдемте! - зло приказала она. - Бери свою физкультурницу.

Мы подошли к окну.

Юноша взял меня на руки и поднял к форточке. Когда он проно-сил меня мимо своего лица, я погладила его по щеке, точно так же, как девушка в шубке. Он удивился. Он не понял, что я хотела сказать ему, что мы с той девушкой одно и то же.

- Ты не помнишь меня, Егор? - спросила я. - Неужели не помнишь? Твой брат...

- Быстрее, быстрее! - торопила нас девушка.

Тогда он отнял меня от своего лица и поднес к форточке. Он не услышал про брата.

Я стояла на подоконнике в чужой комнате, а они остались на улице и, подняв глаза, смотрели на меня.

- Прыгай! - подгоняла меня девушка и показывала рукой, как мне надо прыгать. - Прыгай и сразу же иди к двери!

Я спустилась с подоконника на ковер и перешла комнату. На ковре остались следы от моих ботинок.

Я открыла входную дверь, а они уже стояли на пороге, поджи-дая меня.

- Иди, - сказал мне юноша и хотел вытолкнуть в подъезд.

- Нет, постой, - сказала мне девушка и втащила в квартиру.

Она положила руку мне на плечо и больно сжала пальцы.

- Отпусти ее, Катя, - жалко попросил юноша.

- Нет, Егор, я не могу ее отпустить! - отказалась девушка.

- А что тогда с ней делать?

- Ты знаешь...

- Хорошо, - твердо сказал Егор и закрыл дверь в подъезд.

Мы все трое молчали, и я увидела, что у девушки от шубы оторваны крючки.

- А как это делать, Катя? - сухо спросил юноша.

- Как хочешь, Егор, - сухо ответила девушка и закрыла глаза.

Юноша встал передо мной на колени и внимательно посмотрел мне в лицо.

- Если бы у нее был шарфик или что-нибудь еще... - нереши-тельно сказал он.

- Быстрее, - попросила девушка, не открывая глаз.

И потом они долго молчали. Юноша все разглядывал меня, отыс-кивая шарфик, и мы с ним были одного роста.

- Но я не могу, Катя, - наконец сказал он.

- Тогда отпусти ее, Егор, - устало ответила девушка. - Но ты пожалеешь! Ты очень пожалеешь!

Она сама открыла мне дверь и выпустила в подъезд.

- Иди, - ласково сказала она. - Ты нам очень помогла. Спасибо!

Я вышла на лестницу и обернулась. Юноша по-прежнему стоял на коленях, но уже не передо мной, а перед ней.

Дверь закрылась.

На следующий день я понесла женщине с квадратным лицом три рубля.

Я медленно шла по снегу. Он скрипел и лип к моим новым ботин-кам. Тогда я стала спотыкаться после каждого шага, сбивая снег, и вспомнила, что так ходила тетя Груша. Я засмеялась, вспомнив ее сапожки "прощай, молодость!" на золотых молниях. Я подняла глаза и увидела, что она идет мне навстречу.

Я подумала, что она ходила в угловой магазин на Красном проспекте и купила творог. В руках у нее была синяя хозяйственная сумка, а на голове синий вязаный берет с пластмассовой булав-кой в стеклянных слезинках. Она как раз входила в просвет между домами и еще не увидела меня. Она шла, опустив голову, и прито-пывала сапожками, сбивая с них снег. За спиной тети Груши виднелось серое небо и круглый купол Оперного театра. Она подняла го-лову. Тогда я крикнула ей: "Привет, я на английский!" - и помахала рукой. Она кивнула мне и показала на уши, что не слышит.

Я побежала наискось через двор к соседнему дому, а она, медлен-но шаркая, направилась к нашему подъезду. Мы поравнялись с ней и посмотрели друг на друга, и тогда я вспомнила, что она умерла. Она виновато улыбнулась мне и пошла дальше. Я смотрела ей вслед. Она медленно прошла мимо нашего подъезда и переложила сумку с творогом из левой руки в правую. Потом она дошла до угла дома и, прежде чем завернуть за угол, оглянулась на меня. Я сбивала снег с ботинок, а она со своих сапожек. Мы стояли с ней на разных концах дома и притопывали. Потом она поправила берет и зашла за угол.

- Сегодня я научу тебя, как будет "воровать" по-английски, - сказала женщина с квадратным лицом. - Повторяй за мной!

Она вытянула губы и булькнула горлом.

Я повторила.

- Не так! - строго прислушалась она.

Я удивилась. Раньше она всегда хвалила меня за бульканье. Я задумалась и булькнула снова.

- Гораздо лучше! - просияла женщина с квадратным лицом. - Вспомни, как будет по-английски "замоiк".

Я вспомнила.

- А дверь?

Я вспомнила.

- А теперь скажи, как будет по-английски "взломать замок на двери"?

Я задумалась и булькнула несколько раз подряд.

- Неправильно! - рассердилась женщина с квадратным лицом. - Попробуй еще раз.

Я попробовала.

- Неправильно! - раздраженно крикнула женщина. - Ты в жиз-ни не взломаешь ни единой двери!

- Почему вы так считаете? - улыбнулась я.

- Запоминай, - сказала женщина с квадратным лицом, не за-метив моей улыбки, и произнесла по-английски "взломать замок на двери".

Я послушно повторила за ней.