Перемены

Мыш на заднем сиденье, тихо зарычал во сне и, повернувшись, я потянулся к нему, чтобы почесать за ушами до тех пор, пока он снова не успокоится.

Молли, около минуты просидела спокойно, прежде чем сказала:

— Что еще мы будем делать?

— Кроме того, что сидеть в засаде и смотреть? — спросил я. — Это-наблюдение, Молли. Это-то, что ты делаешь во время наблюдения.

— Наблюдение это отстой, — заявила Молли, сдувая несколько прядей волос, которые висели у неё перед глазами. — Почему Мёрфи не выполнит эту часть? Почему мы не используем магические штучки?

— Мёрфи отслеживает Рудольфа на работе, — терпеливо пояснил я. — Ну, а я наблюдаю за его домом. Если кукловод хочет его смерти, это лучшее место чтобы избавиться от него.

— И мы не используем магию потому что…?

— Что ты предлагаешь, чтобы мы сделали?

— С помощью заклинаний отследили Рудольфа и Мэгги, — сказала Молли бойко.

— У тебя есть капелька крови Рудольфа? Волосы? Обрезки ногтей?

— Нет, — потупилась она.

— Итак, никакого следящего заклинания, — подвел я черту.

— Но как насчет Мэгги? — встрепенулась девушка. — Я знаю, у тебя нет её волос или чего-то от неё, но ты создал поисковое заклинание для меня, используя кровь моей матери, верно? Разве ты не можешь использовать свою кровь для этого?

Я успокоил своё дыхание и погасил всплеск разочарования, которое пыталось просочиться в мой голос.

— Это первое, что я попробовал. Сразу после звонка Сьюзен, как только все началось.

Молли нахмурилась.

— И почему это не сработало?

— Я не знаю, — вздохнул я. — Может, потому что должно быть что-то большее, чем простая кровная связь. Возможно, должна быть более сильная семейная связь между ребенком и родителями, которая усилит эффект поискового заклинания. Может быть, Красная Коллегия использует какую-то магию, которая скрывает или блокирует поиск. Бог его знает, чему они могли научиться, чтобы применять контрмеры против чародеев в течение войны, — я устало покачал головой. — А, возможно, сыграло роль простое расстояние. Я никогда никого не отслеживал на расстояние больше чем несколько сотен линейных миль. Я слышал о заклинаниях, которые работают больше, чем несколько тысяч миль, но ни от того, кто на самом деле делал это. Имей немного доверия, Кузнечик. Конечно, я пытался. Я бы не провел половину дня, пытаясь узнать что-либо по своим каналам, если бы сначала не попробовал этого.

— Ой, — сказала Молли. Она выглядела смущенной. — Да. Извини.

Я вздохнул, и, запрокинув голову назад, закрыл глаза.

— Без обид. Извини, малышка. Я немного напряжен.

— Есть такое, — кивнула она. — Хм. А мы должны торчать тут у всех на виду? Разве нам не стоит спрятать машину и затаиться?

— Неа, — пробормотал я. — Мы хотим быть заметными.

— Почему?

— Я собираюсь закрыть глаза, — устало буркнул я ей. — Ненадолго. Оставайся настороже, хорошо?

Она косо глянула на меня, но сказала:

— Хорошо.

Я закрыл глаза, но буквально через полсекунды после этого, Молли пихнула меня в бок.

— Просыпайся, Гарри. У нас компания.

Я открыл газа и обнаружил, что серый день сменяется ранними сумерками. Глянув в зеркало заднего вида, я заметил белую спортивную машину, притормаживающую, чтобы припарковаться на улице позади нас. Габаритные огни погасли, как только водитель покинул салон.

— Это заняло у него много времени, — пробурчал я.

Молли непонимающе покосилась на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Попросил его встретиться со мной здесь. Не знал, где его найти.

Молли оглянулась назад через заднее окно, и даже Мыш приподнял голову и оглядел окрестности.

— О, — понимающе протянула Молли, в то время, как хвост Мыша нерешительно застучал по спинке моего сиденья.

Я вышел из машины и пошел навстречу вампиру, моему сводному брату.

Мы с Томасом две полнейшие противоположности. Я худощавого сложения, ростом чуть больше шести с половиной футов. Он на волосок ниже шести футов и выглядит как фитнес — модель. Мои волосы грязно-коричневого цвета, подстрижены очень коротко на висках и затылке, и чуть длиннее сверху. Они имеют склонность торчать в разные стороны спустя несколько минут после расчесывания. У Томаса черные, ниспадающие на плечи волосы, волнистые от природы. Я одеваюсь в джинсы, футболку и большой черный кожаный пыльник. Томас носит сшитые на заказ брюки из белой кожи, белую шелковую рубашку и более грубый шелковый пиджак, тоже белый, украшенный элегантной парчой. Его лицо просится на рекламные щиты, мое хорошо бы смотрелось на плакате «Разыскивается преступник».

Однако у нас одинаковые линии подбородка, и наши глаза похожи друг на друга формой, пусть и не цветом. Это у нас от матери.