Перемены

Я не помню, что происходило по окончании ритуала. В моей памяти зияет пробел длиной примерно две минуты. У меня нет никакого желания выяснять, что там было.

Следующее, что я помню, — это как я стою на верхней ступени лестницы с Мэгги на руках, завернутой в тяжелый плащ из перьев, оставшийся от ее матери. Она все еще дрожала и тихо всхлипывала, но только от усталости, не от страха. Цепи лежали на камнях у меня за спиной. Не помню, как мне удалось их снять, не причинив ей боли. Она прижалась ко мне, подложив под щеку вместо подушки складку плаща, а я, продолжая обнимать ее, сел на верхнюю ступеньку посмотреть, за что я заплатил.

Красная Коллегия погибла. Исчезла. Все до одного. От основной части их осталось немногим более кучек черной слизи. Думаю, это относится к мертвым вампирам. Зато полукровки утратили всего лишь вампирскую часть своей натуры. Проклятие не убило, а исцелило их.

Конечно, сидевший в них вампир сохранял их молодыми и красивыми.

На моих глазах сотни людей каждую пару секунд старели на год. Я видел, как они сохнут, седеют и покрываются морщинами. Похоже, полукровки делились на две большие группы — тех, кто научился сдерживать свою жажду крови и сумел прожить так несколько веков, и тех, кто пробыл полувампиром не слишком долго. Последних при дворе Красного Короля было совсем немного. Как оказалось, большинство юных полувампиров работали на братство, и значительную часть их вампиры успели убить. Впрочем, позже я слыхал, что больше двух сотен полукровок освободились от своего проклятия.

Однако меня в тот момент мало беспокоило, скольких я сумел освободить своим выбором. Каким бы большим ни было это число, одного среди них всегда будет не хватать.

Само собой, в рядах Красной Коллегии имелось несколько новообращенных, и после завершения ритуала они снова стали более или менее людьми. Они, а также другие смертные, которым не хватило сообразительности бежать, недолго прожили после того, как Серый Совет взломал двери трейлера для перевозки скота и освободил пленных. Страх, который Красные наводили на своих жертв, обернулся гневом, так что умерли Красные и их приспешники довольно неприглядной смертью. На моих глазах пожилая матрона без посторонней помощи забила Аламайю до смерти камнем.

Я в это не вмешивался. С меня на этот день хватило.

Я сидел и укачивал дочь, пока та не уснула, прижимаясь ко мне. Моя крестная подошла и села рядом со мной. Ее платье было измято и запачкано кровью, но на лице играла довольная улыбка. Со мной заговаривали. Я не обращал внимания. Они не настаивали. Думаю, Леа их предупредила.

Эбинизер, все еще с Черным Посохом в руке, подошел ко мне немного позже и покосился на Леанансидхе.

— Семейный разговор. Прошу нас извинить, — сказал он.

Она улыбнулась ему и склонила голову. Потом встала и ушла.

Эбинизер сел рядом со мной на восточную ступень храма Кукулькана и посмотрел на раскинувшиеся внизу джунгли.

— Сейчас рассветет, — сказал он.

Я посмотрел. Действительно, светало.

— Местные прячутся по домам до восхода солнца. Красная Коллегия уже собиралась здесь прежде. Посвящение в дворянство и тому подобное. Тактика выживания.

— Угу, — согласился я.

Такое не редкость, особенно в странах, не обладающих чрезмерным международным признанием. Что-то дикое происходит в Мексике; двадцать миллионов человек могут сказать, что видели это, и всем плевать.

— Солнце взойдет, и они выйдут. Вызовут власти. Будут расспросы.

Я слушал его и не спорил. Еще через минуту до меня дошло, что все его реплики выстраиваются в одну логическую цепочку, и я кивнул.

— Пора идти.

— Ага, пора, — согласился Эбинизер.

— Вы ничего мне не говорили, сэр.

Долгую минуту он молчал. Потом вздохнул.

— Я много чего наделал за свою жизнь, Хосс. Плохого. Я нажил врагов. Я не хотел, чтобы они достались и тебе. — Он вздохнул еще раз. — По крайней мере… пока ты не будешь готов к этому. — Он посмотрел на темневшие повсюду останки Красных. — Сдается мне, ты более или менее готов.

Я подумал немного над этим. Небо продолжало светлеть.

— Откуда это узнала Арианна? — спросил я.

Эбинизер покачал головой.

— Ужин. Мэгги — моя Мэгги — пригласила меня на ужин. Она как раз спуталась тогда с этим ублюдком Рейтом. Арианна тоже была там. Мэгги меня не предупредила. Они там что-то задумали и хотели моей поддержки. Вампиры тогда думали, что я всего лишь ее наставник. — Он вздохнул. — Я не хотел иметь с этим ничего общего. Сказал, что она тоже не должна хотеть. Мы разругались.

Я хмыкнул:

— Разругались по-семейному.

— Да, — кивнул он. — Рейт ничего не заметил. У него никогда не было нормальной семьи. Арианна заметила. И сделала зарубку. На всякий случай, на будущее.

— Но хоть теперь-то все раскрыто? — спросил я.

— Все не раскрывается никогда, сынок, — ответил он. — Всегда найдется что-то, что ты прячешь от других. Или от себя самого. Что-то, что спрятано от нас. И вещи, которых не знает никто. И самые пакости ты узнаешь всегда в самый неподходящий момент. Ну, по моему опыту, во всяком случае.

Я кивнул.

— Сержант Мёрфи рассказала мне, что произошло.

Я почувствовал, как напряглась моя шея.