Перемены

— Я хочу сказать, Арианна ведь хочет насладиться моими страданиями, так? Но мертвым я страдать никак не могу. Если я уйду со сцены раньше времени, это ей всю радость испортит.

— В рядах Красной Коллегии нет единства, — пробормотала Сьюзен. — Это единственное объяснение. Столкновение интересов — похоже, в верхних эшелонах их власти.

— Или, — вздохнул Мартин, — покушение предприняли не Ээбы.

— Но меня в последнее время вроде никто не хотел убить, — сказал я. — А Ээбов я видел накануне вечером. Все-таки они — самое простое объяснение.

Мартин чуть склонил голову набок.

— Не забывайте, что все ваши рассуждения пока не более чем теория. Никак не факт. У вас, Дрезден, нет недостатка во врагах.

— Э… Гарри? — подала голос Молли.

Я повернулся в ее сторону.

— Я не знаю, стоит ли мне влезать в разговор со всякими глупостями, но… Если внутри Красной Коллегии раскол… Что, если и похищение, и все такое… что, если это только прикрытие для чего-то другого? Что она затеяла внутри своей коллегии, а? То есть я хотела сказать, может, все это затеяно не ради вас? Или, ну, не только ради вас?

Несколько секунд я тупо смотрел на нее.

— А что, может, и так, — произнес я наконец. — И вообще, кто сказал, что я — центр Вселенной?

Молли закатила глаза.

— Хорошая мысль, Кузнечик, — похвалил я ее. — Это стоит иметь в виду. Возможно, нас используют для того, чтобы отвлечь внимание.

— А это что-то меняет? — спросила Сьюзен. — Я хочу сказать, в свете наших проблем?

Я пожал плечами:

— Думаю, скоро мы это узнаем.

Она поморщилась.

— Если Ээбы работают не на Арианну, а на другую партию, это лишает нас последней нити. Я-то надеялась, что смогу убедить их выдать нам, где держат Мэгги.

— В любом случае стоит попробовать, — буркнул Мартин. — Если нам, конечно, удастся их поймать.

— Можно попытаться, — сказал я. — Или постараться блокировать Чичен-Ицу, чтобы отбить Мэгги, когда Красные доставят ее туда для своих фокусов с магией.

Сьюзен, широко раскрыв глаза, повернулась ко мне.

— Что?

— Они готовят свою церемонию в Чичен-Ице, — объяснил я, встретился взглядом со Сьюзен и кивнул. — Я это узнал. Она будет там. А нам остается отбить ее.

Сьюзен издала исполненный свирепого торжества вопль и прыгнула на меня через всю комнату. От неожиданности я даже врезался спиной в книжную полку. Она обвила меня ногами и прижалась губами к моим губам.

Губы ее оказались жаркими как пламя, сладкими, и стоило им коснуться моих губ, как по всему моему телу разбежался огонь, на некоторое время испепеливший в голове все более или менее разумные мысли. Руки сами собой сомкнулись, прижимая ее к себе, такую теплую, такую настоящую, такую… такую… в общем, крепко ее обняли. Сердце забилось вдвое чаще, и голова слегка пошла кругом.

И тут в комнате послышался утробный, предупреждающий рык Мыша.

— Родригес! — рявкнул внезапно напрягшийся Мартин.

Сьюзен оторвалась от меня губами. Когда она открыла глаза, они оказались совершенно черными — в точности как у вампиров Красной Коллегии. Мои губы и язык продолжало щипать — это напоминало слабое эхо отравления ядовитой слюной Красных. На ее лице, шее и руке проступили багровые татуировки. Мгновение она смотрела на меня затуманившимся взглядом, потом медленно зажмурилась и оглянулась через плечо на Мартина.

— Ты на грани, — очень тихо, успокаивающим тоном сказал он. — Тебе нужно прийти в себя. Перевести дух.

На мгновение на лице Сьюзен промелькнуло нечто, похожее на злость. Потом она поежилась, несколько раз перевела взгляд с Мартина на меня и обратно и осторожно отстранилась.

— Сейчас тепло, солнечно, — продолжал Мартин, мягко взяв ее под локоть. — Идем, прогуляемся по солнышку, и все будет хорошо.

— Солнце, — пробормотала Сьюзен все еще хриплым, чувственным голосом. — Ну да, солнце…

Мартин смерил меня взглядом, каким порой и убить можно, и они со Сьюзен вышли на улицу.

— Что ж, — заметила Молли, когда они отошли от двери на достаточное расстояние. — Очень глупо со стороны вас обоих.

Я оглянулся на нее через плечо и нахмурился.

— Ну, я что вижу, то и говорю, — вполголоса продолжала моя ученица. — Вы же знали, что она с трудом контролирует свои эмоции, свои инстинкты. Ей не надо было так на вас бросаться. А вам — целовать ее в ответ. — Она поморщилась. — Кто-то мог от этого пострадать.

Я машинально потер губы (которые все еще продолжало щипать) и подавил вспышку гнева.

— Молли…

— Да понимаю я все, — упрямо сказала она. — Правда. Послушайте, ну ладно, вам она дорога. Может, вы ее даже любили. Но дальше-то так все равно не получится. — Она развела руками. — Ну, так все выходит, вот такая реальность, и вам придется с этим жить. И отмахиваться от этого не получится. Стоит вам сблизиться с ней, босс, и ничего хорошего не выйдет.

Я испепелил ее взглядом, и как я ни старался сдержать злость, получалось у меня это плохо.

— Поосторожнее, Молли.

Молли побледнела и отвернулась. Но все же сложила руки и сделала еще попытку.

— Я говорю это, Гарри, потому что мне жалко.

— Жалко Сьюзен? — удивился я. — Ты же ее совсем не знаешь.

— Не Сьюзен, — возразила она. — Вас.

Я шагнул к ней.