Перемены. Адская работенка

Томас рухнул на землю рядом со мной. Он сорвал с себя пояс и туго перетянул им ногу Молли выше раны.

– Я разберусь, – спокойно бросил он мне, почти не оборачиваясь. – Иди. Да иди же!

Секунду я в неуверенности смотрел на него. В конце концов, Молли – моя ученица, и ответственность за нее лежит на мне.

Томас поднял на меня взгляд, и маска его невозмутимости на мгновение треснула, показав мне все напряжение, весь страх, которые он сдерживал в себе в бою.

– Гарри, – выдохнул он, – я буду защищать ее хоть ценой собственной жизни. Клянусь.

Я кивнул и, стиснув кулаки, огляделся по сторонам. Такое сильное кровотечение должно было непременно притянуть к раненой девушке вампиров – как пчел на душистый цветок. Томас не мог оказывать ей помощь и биться одновременно.

– Мыш! – крикнул я. – Останься с ними!

Пес бросился к Молли и замер буквально у нее над головой, настороженно следя за обстановкой. Такой телохранитель не дрогнет.

Я подбежал к Мёрфи и Сане – обоих покрывали мелкие царапины и порезы, но оба, похоже, готовились ринуться в самую гущу сражения. Все это время от меня не отставал Мартин, спокойный и с виду даже словно не осознающий, что вокруг кипит бой. Что бы я ни говорил о Мартине, его невозмутимость, скучающее выражение лица и, в общем-то, совсем не воинственная внешность служили ему в этой ситуации лучшей броней. Он просто не производил впечатления угрожающей цели, поэтому его не трогали.

Я пошарил взглядом по земле и подобрал меч, оброненный убитым воином, – прямой китайский меч, известный как «цзянь». Легкий, обоюдоострый, заточенный как бритва – меня это вполне устраивало.

– Идем к пирамиде! – скомандовал я Мёрфи и Сане. Группа из тридцати или сорока кенку, подобных ведьмовским теням на фоне восходящей луны, обогнула нас и связала боем воинов-ягуаров, продолжавших преграждать нам выход со стадиона. – Туда! Быстро, быстро, быстро!

Я первым подал пример и ринулся в проход, проделанный для нас Эбинизеровыми союзниками. Моих чувств коснулось возмущение магической энергии, и я увидел, как стоявший у нас на пути вампир швырнул в нас огненный заряд. Я перехватил эту магическую молнию посохом – он оказался короче, толще и тяжелей моего. Заряд перетек по посоху мне в руку, прошел через мои плечи и по другой руке – в меч, чтобы, сорвавшись с острия клинка, угодить прямехонько в живот пославшему его вампиру. Тот пошатнулся, но устоял. Что ж, я перехватил посох горизонтально и засветил ему дубовым дрыном по носу. После этого супостат наконец полетел на землю.

Мы миновали обломки храма и вырвались на открытое пространство между постройками. Там царил хаос. Повсюду виднелись воины-ягуары и жрецы, почти поголовно вооруженные. Смертные наемники строились и бегом спешили на стадион, на помощь Красной Коллегии. В какой-то момент я заметил, что Мёрфи, в сияющей белым одежде, окутанная золотым свечением, бежит справа от меня, а Саня – слева. Похоже, ослепительный свет двух мечей наводил ужас как на вампиров, так и на полукровок, и они расступались перед этой аурой. Расступались, но не отступали; к ним подтягивались все новые противники, и по мере нашего приближения к пирамиде круг их смыкался все туже.

– Нам не пробиться, – бросила Мёрфи на бегу. – Они готовятся навалиться на нас со всех сторон.

– Вечно одно и то же, – жизнерадостно, но не без легкого раздражения заметил Саня. – Хоть бы что-нибудь новое придумали.

Они были правы. Я и сам ощущал, как менялось настроение окружавших нас чудищ. Они отступали перед нами все медленнее, зато сзади подбирались все ближе.

Я поднял взгляд на маячившую впереди пирамиду. Там, на пятом ярусе, стояла, глядя сверху на нас, фигура в золотой маске. Судя по всему, одного из Повелителей Внешней Ночи заклятие Эбинизера отшвырнуло к самой пирамиде. Я ощущал, как его воля укрепляет окружавших нас врагов, подпитывает их злобой и уверенностью.

– Вон тот тип, – сказал я, кивая в его сторону. – В золотой маске. Стоит его убрать, и мы, считай, прорвались.

Мёрфи посмотрела в указанном мной направлении. Потом взгляд ее скользнул по пирамиде вниз, к основанию лестницы.

– Идет, – сказала она.

Она занесла Фиделаккиус над головой, испустила вопль, наводивший ужас на здоровых мужиков, которые схватывались с ней на татами, и нырнула в самую гущу воинов Красной Коллегии, как пловец, преодолевающий волну.

Саня ошарашенно моргнул.

Мать честнáя, я вовсе не ожидал от нее такой реакции.

– Маленькая, – заметил Саня со смешком, – но свирепая.

– Да вы все сбрендили! – заорал я и вместе с ним ринулся вперед.

Мартин прибавил ходу и старался не отставать от нас, одновременно отбивая попытки достать нас со спины.

Мёрфи удалось то, что не под силу нормальному смертному: она прорубила просеку в толпе вампиров-воинов. Она прорвалась сквозь полчища врагов так, словно они были не более чем облаком дыма. Фиделаккиус сиял, и никакое оружие, поднятое против меча Веры, – ни современная сталь, ни древний камень – не могло устоять перед ним.