Переносная дверь

Тут он остановился и уставился на страницу. У автора этого письма почерк оказался наихудший из всех, какие только бывают за пределами приемной врача. Он прищурился — не помогло. И тут ему кое-что пришло в голову, и Пол схватил блокнот на спирали, в который Софи заносила описания предметов.

Сомнений никаких: почерк тот же.

"Господи Иисусе", — подумал он. Взяв письмо, Пол походил с ним по хранилищу, пока не оказался прямо под одинокой голой лампочкой.

Мой милый Пол!

С тех самых пор, как мы встретились сегодня утром, я не могу выбросить вас из головы. Я только и думаю, что о вас, о том, как вы смотрели на меня, о том, как звучал ваш голос. Сидя у окна, я горевала, что никогда больше вас не увижу, а потом вдруг вы вошли, будто шагнули из моего сна.

Я так люблю вас, что не способна ни о чем больше думать. Я не могу сосредоточиться на работе, вообще ни на чем. О, вы ведь догадались, правда? Не могли не догадаться. Я сижу над кипой нелепых таблиц, изо всех сил пытаюсь не смотреть на вас, и душа у меня не лежит к перебиранию бумажек. Я хочу чувствовать мягкое тепло ваших губ, жгучее волнение, когда вы...

— Черт побери, — пробормотал Пол.

Вы не можете не знать о моих чувствах, — продолжал автор письма, — я читаю это в ваших глазах всякий раз, когда вы смотрите на меня, и совершенно уверена, что и вы испытываете то же, иначе почему вы молчите? Не можете же вы бояться, если я сижу рядом с вами, сгорая от (однако сколько бы он ни пытался, этого слова разобрать не мог; была, конечно, вероятность, что это "деланье" или "жеванье", но Пол в этом сомневался). Возможно, я ошибаюсь, возможно, вам все равно, и я покажусь вам легкомысленной особой. Мне безразлично. Никто прежде не вызывал во мне таких чувств, уж конечно, не клоун Найджел с его нелепым драмкружком, о котором он, кажется, сейчас только и думает. О Пол, скажите что-нибудь поскорей, я не в силах больше сносить неизвестность. Я знаю...

Шаги за дверью. Быстрее, чем бегает по электроконтуру крыса, Пол схватил письма и запихал их назад на полку. Дверь отворилась и вошла Софи.

— Привет, — сказала она. — Ты так и не уходил?

Пол знал, что щеки у него пылают, как красный свет на светофоре.

— М-м... — промямлил он. — Мне не хотелось есть, и я подумал, не сделать ли еще немного.

Между ее бровей залегла складочка, — Откуда такое рвение? Ладно, и много ты успел?

— Ну, честно говоря, не слишком. Подойдя к полке, она полистала блокнот.

— Две записи. Да уж, не так много.

На это он не нашелся, что сказать, и просто пожал плечами.

— Что ж, — вздохнула она. — Наверное, нам лучше продолжить. Что там дальше?

Он стащил с полки коробку с актами и открыл ее.

— Кстати, как мама? — спросил он.

— Мама? Ах да, в общем, так же, как была, когда мы виделись утром за завтраком, — ответила она. — А что?

— Так, ничего. Извини. Похоже, тут большая кипа страховых сертификатов.

Она это записала.

— Так. А имя какое-нибудь указано?

Он порылся на дне коробки и нашел листок бумаги. "Номинальная стоимость 5 000 фунтов, собственность г-на Пола Карпентера". Он крепко зажмурился, потом снова открыл глаза.

— Никакого, — ответил он.

— Замечательно, — вздохнула Софи. — Ладно, налепи на них бумажку и давай дальше.

В следующем конверте был ворох паевых сертификатов. Пол мало что смыслил в крупных финансовых операциях, но Даже он знал, что 20 000 обычных акций "Интегрированные платы Кавагучи Инк" стоят уйму денег. Интересно, ведь на первый взгляд они принадлежали ему.

— Акции, — сказал он. — Собственность Пола... м-м-м... Смита.

— Записала, — отозвалась она, пока он прилеплял на конверт желтую бумажку и поспешно заталкивал назад на полку. — Дальше.

Чем дальше, тем труднее становилось продолжать. 50 000 долларов в дорожных чеках, 35 000 фунтов в государственных сберегательных сертификатах[12], документы на владение двумя смежными домами в Ювеле...

— Похоже, этот Пол Смит очень и очень при деньгах, — заметила Софи. — Так, записала. — Она подняла взгляд. — Хочешь ненадолго поменяемся?

Он уронил пакет с документами.

— Нет-нет, все нормально. Я хочу сказать, если ты, конечно, не против. Мне даже нравится.

— Ты уверен? Ты уже весь в пыли.

— Да нет, все в порядке. Честное слово. Она пожала плечами:

— Как скажешь. Ладно, что там дальше? Он нашарил следующий конверт.

— Опять Пол Смит, — севшим голосом сказал он. — Книга купонов почтовой сберегательной кассы, на четыре тысячи.

— Похоже, этот Смит большим умом не отличался. В строительном обществе[13] или еще где-нибудь он получил бы много больше по процентам. Ну, — добавила Софи, нетерпеливо постукивая карандашом по блокноту. — Дальше? Опять неправедно нажитые капиталы Смита?

— На самом деле, — очень тихо сказал Пол, — боюсь, он не успел ими воспользоваться.

— Правда? Почему?

Сложив лист бумаги, Пол убрал его в конверт. — Это свидетельство о смерти, — пробормотал он. — Неужели? Ну, да не важно. Он мне все равно уже опротивел.

— Мне тоже, — сказал Пол. — Но его трудно не пожалеть.

— Почему?