Переписать сценарий II

Но больше, чем все вышеуказанные меры, мятежников утихомирил публичный военно-полевой суд, где на одной скамеечке сидели бывший командир железнодорожного батальона подполковник Алтуфьев, обокравший солдат на три тысячи рублей и целая вязанка интендантов, для которых такая сумма была привычным дневным доходом. Купеческое сообщество, присутствующее при этом, получило твёрдые гарантии, что они обязательно повторят судьбу подсудимых, если посчитают указ губернатора шутейным и их не касающимся.

Прапорщик Кузьмин со своим батальоном в это время был брошен на усиление местной полиции и занят “курощением” распоясавшихся бандитов, которые, пользуясь параличом власти, успели всласть пограбить и подушегубствовать. В частности, нагло и безнаказанно, прямо в центре города, какая-то банда ограбила и убила двух барышень-виолончелисток, тела которых с явными признаками насильственной смерти была обнаружены в одной из меблированных комнат, снятой ими накануне. Виолончели вместе с ними не оказалось, как впрочем и документов, а также ответов на вопросы – кто были эти музыкантши, откуда они прибыли, куда направлялись и что являлось целью их путешествия…

Вместе с князьями, под конвоем, отбывал на Запад один из купцов – Афанасий Григорьевич Смирнов, крупный предприниматель и директор семинарии, несостоявшийся организатор чёрносотенных погромов в Красноярске, после которых (в соответствии с известной в ХХI веке историей) он должен был погибнуть от пули неизвестного убийцы, как человек, который слишком много знал.

Теперь Афанасий Григорьевич давал интереснейшие показания, называя фамилии крупных чиновников, членов царской семьи, представителей разведки Британии, Японии и Франции, а также – куда же без них – банкиров, национальная или государственная принадлежность которых может быть определена очень условно.

Бронепоезды великих князей, тем временем, делали ещё один неожиданный поворот – теперь на юг, уходя в сторону бакинских нефтепромыслов.

Глава 7. Мне всегда казалось, что в России нефть и газ постепенно вытеснят Маркса и Ленина

Из “Книги воспоминаний” (Великий князь Александр Михайлович Романов): “…Проблема развития нашей нефтяной промышленности требовала от нас новых усилий. Я предложил Государю, чтобы наше правительство создало общество для эксплуатации нефтяных промыслов, находившихся в Баку. Мне без особого труда удалось доказать, что прибыль, полученная от продажи нефтяных продуктов, легко покроет расходы по осуществлению широкой программы коммерческого судостроения и даже даст значительный излишек для различных усовершенствований. Это простое и вполне логическое предложение вызвало бурю протестов. Меня обвиняли в желании втянуть императорское правительство в спекуляцию. Про меня говорили, что я социалист, разрушитель основ, враг священных прерогатив частного предпринимателя и т. д. Большинство министров было против меня. Нефтеносные земли были проданы за бесценок предприимчивым армянам. Тот, кто знает довоенную ценность предприятий армянского треста в Баку, поймет, какие громадные суммы были потеряны для русского государственного казначейства безвозвратно.”

“Большая игра” – термин, введённый в оборот Артуром Конноли и популяризированный Редьярдом Киплингом, является планами Британии по отторжении от России её владений в Азии и установление британского колониального владычества над огромной территорией – от Каспия до Тибета и от Алтая до Гималаев. На этот раз целью джентльменов становились не «бесхозные» просторы еще не ставших колониями стран, а территории, уже находившиеся под сенью двуглавого орла.

До 1908 года в Персии никакой нефти обнаружено не было – нефтяные поля Машид и Сулейман в районе Месджеде-Солеймана будут открыты позже. Поэтому джентльмены с тоской поглядывали на Бакинские нефтепромыслы, судорожно ища повод, чтобы отодвинуть линию Керзона на Север и включить в свою сферу влияния весь Каспий.