Перепиши меня начисто

Тем не менее он отошел дальше и приглушил свет – так, что его не стало видно. Я раздевалась быстро, не глядя на Тоя. Просто переживу, а потом узнаю, какие прогнозы сработали. Откинула комбинезон на стул, после заставила себя обернуться. Той уже был обнажен – его тело полностью безволосое, а рельефы мышц выглядят высеченными из камня. Я сама подошла ближе, положила руки ему на плечи и потянулась вверх за поцелуем. Пусть все пройдет как можно быстрее.

Уловила всполох непонятной эмоции в его глазах, после чего Той перехватил меня и поцеловал – нежно, бережно, почти трепетно. Возможно, именно так и целуются многие мужчины. Или он старался не напирать, чтобы я успела расслабиться. Но его поцелуй никаких эмоций не вызывал, где-то на уровне подсознания не отступала мысль, что мои губы просто перебирают – приятно и не противно, но ничего больше. И так дело придет в тупик, я сама себя измучаю этими сомнениями.

Я закрыла глаза, невольно вспоминая вчерашнее. Тогда препарат заставлял меня целовать шефа яростно и сходить с ума, когда он перехватывал инициативу. Я в тот момент не контролировала движение рук и всего тела, полностью поглощенная внутренними ощущениями. Попыталась воспроизвести в памяти хотя бы отголоски этого чувства, невольно приоткрыла рот, чтобы он проник языком, подалась ближе. Отчасти это помогло, раз я не заметила, как его ладони переместились на грудь и начали ласкать. Хотя слишком осторожно – это не вписывалось в ассоциации. Но я не сдавалась, усилием воли заставляла себя воссоздать хоть какое-то подобие расслабленности.

Той легко поднял меня на руки, бережно уложил на кушетку и переместился к шее. Дорожкой поцелуев он ласкал меня все ниже, а умелые руки блуждали по бедрам, все сильнее сжимая. Когда он опустился к низу живота и развел мне бедра, я зажмурилась. Он погрузил язык между складок, мгновенно найдя нужную точку, и ласкал там ритмично, с идеальным нажимом. Я не ожидала спазмов удовольствия, но поддалась им, обрадовалась, что начала чувствовать хоть что-то. Это приятно. Лишь бы не вспоминать, кто именно делает мне приятно, потому и жмурилась все сильнее. В какой-то момент не выдержала – или вспомнила о нашем наблюдателе – повернула голову и распахнула глаза. Кинред стоял в нескольких метрах от нас, не полностью скрытый мраком. Он не улыбался, пристально смотрел на мое лицо. Потом ткнул указательным пальцем на датчик в ухе и сказал – я не слышала слов, прочитала по губам:

– Тебе приятно.

Это вряд ли был вопрос – он зачем-то констатировал факт. А я все равно ответила – тихим стоном. И одновременно вспомнила, как стонала вчера от удовольствие. А если заменить последовательность действий? Если стонать, то оттого удовольствие возрастет? Потому я смотрела на его лицо и стонала все громче, почему-то не в силах отвести взгляда от внимательных глаз. И понимала, что возбуждение есть, оно заметно нарастает, но оно существует отдельно от меня, не вплетается в мозг и каждую клетку тела, а просто есть. Сама раскрыла бедра еще шире в надежде, что сейчас загорюсь, а дальше все пройдет уже в знакомом тумане. Но, вероятно, без препарата такого же состояния не достичь… Теперь я и стонать прекратила, почувствовав себя глупо. Просто смотрела на того, кто смотрит на меня, и ждала любого продолжения.

– Той, достаточно, – вдруг громко сказал Кинред. – Уйди.

ИИ поднялся и посмотрел на него с удивлением:

– Ината возбуждена, сэр. Я не сделаю ей больно!

– Уйди! – Кинред еще повысил голос. – Уходи, я сказал.

– Но… Но вы неправы, сэр! Неправы! Все идет лучше, чем я прогнозировал! Может, это вам стоит уйти, если вы сами нарушаете ход эксперимента?

Кинред нехотя оторвал взгляд от моего лица и перевел его на Тоя. Даже мне было понятно, что что-то не так – вряд ли ИИ уполномочен спорить со своим создателем. Кинред сказал так тихо, что я едва расслышала:

– Восемь-ноль-четыре шестой волны искусственного интеллекта, модель базовая, полное отключение.

Той как-то странно вытянулся, закрыл глаза, после чего обмяк и упал на пол – будто в обморок. Я, забыв о наготе, вскочила с кушетки:

– Что с ним?

– Ничего такого, из-за чего стоит кричать, Ината, – Кинред медленно подходил ближе. – Той будет в порядке, все данные о последнем часе из его памяти будут удалены.

– Удалены?

– Ну да. Удаление памяти ИИ проходит намного проще, чем у человека.

– Зачем… – я отважилась посмотреть на подходившего мужчину, но голос от чего-то сбился. – Зачем вы его остановили? Мое возбуждение было недостаточным? Так это не из-за ошибок Тоя – моя вина…

– Я это знаю, Ината. Но теперь хочу сравнить.

– Что сравнить?

Он не ответил, зато демонстративно направил руку вниз и расстегнул пуговицу на штанах. Сделал еще шаг ко мне и надавил другой рукой на плечо, укладывая обратно на кушетку. Навис надо мной, но оставаясь при том одетым.

– Вероятность сто процентов, что после ты меня возненавидишь.

Я уже поняла, что он собирается делать, и выдавила еле слышно:

– Но ведь вам все равно до моей ненависти?