Переписка 1826-1837

Herr Andreas Kucharski, Professor an einem Gymnasium zu Warschau, hat in einer Abhandlung, die er bei Gelegenheit des letzten Examens in jener gelehrten Anstalt öffentlich verlesen, einige schwierige Stellen in dem Gedicht: „Igors Zug gegen die Polowzen“, zu erklären gesucht. Das darin erwähnte „Land des Trojan“ hält man gewöhnlich für Dacien, das Kaiser Trajan erobert hatte, dessen Regierungsjahre von 98—117 nach Chr.[isti] fallen. Da nun in dem Gedichte eine Art Zeitrechnung mit dem Namen Trojan verknüpft ist und von „Jahrhunderten des Trojan“ geredet wird, die ihrerseits, wenn man sie mit Kaiser Trajan im ersten Jahrhundert nach Chr.[isti], anhebt, mit andern im Gedichte angeführten [1408] spätern historischen Ereignissen nicht in Uebereinstimmung zu bringen sind, so muss man mit Dank die scharfsinnigen Bemühungen Hrn. Kucharski’s anerkennen, der eine andere Auslegung des Namens Trojan auf die Bahn bringt. Die Byzantinischen Geschichtschreiber erwähnen eines Kriegs der Römer gegen die Völker an der untern Donau um das J.[ahr] 367 während der Regierung des Kaisers Valentinian. Sein Feldherr hiess Trajan. Dieser Krieg, der unglücklich für die Römer ausfie, kann bei den Völkern an der Donau, als ein besonders wichtiges, allgemein erfreuliches, Ereigniss angesehn worden sein, so dass sie, zum bessern Gedächtniss desselben, eine Zeitrechnung von da anfingen. Unter den Donauvölkern werden aber namentlich die Anten, ein Hauptzweig der Slawen, angeführt. Dieselben hatten nach Jordanis um das Jahr 373 einen König Box, der im Kriege umkam. Das Lied Igors erwähnt eines Bus, um den „die russischen Mädchen weinen“. Nimmt man hierauf an, dass das Lied unter Trajan nicht den Kaiser Trajan im IV Jahrh.[undert] nach Chr.[isti] sondern den Feldherrn Trajan im IV Jahrh.[undert] versteht, und das mithin das erste. [1409] Jahrh.[undert] Trajans das vierte der gewöhnlichen Zeitrechnung ist, so findet man die eigenthümliche weitere Zeitrechnung im Gedicht mit der unsrigen übereinstimmend. Es heisst nämlich darin: „Im siebenten Jahrhundert Trojans dringt Wseislaw gegen die Stadt Kijew, öffnet die Thore Nowgorods.“ Dieses Ereigniss, die Bezwingung Nowgorods durch Wseislaw geschah 1067 und fand also wirklich im VII Jahrh.[undert] Trojans statt, sobald man nicht vom Kaiser, sondern von Valentinians Feldherrn an zählt. Es ist nicht zu läugnen dass H[er]r.[n] Kucharski’s Folgerungen ein angenehmer Beitrag zum bessern Verständniss des merkwürdigen Gedichts sind, ja sie dürften zu weitern, für die slawische Urgeschichte nicht unwichtigen Schlüssen dienen [1410]

1231. Неизвестный — Пушкину. 19 июля 1836 г. Петербург.

Милостивый государь, Александр Сергеевич!

То, что вы усмотрите из прилагаемого при сем, не есть опыт, а просто выражение той мысли, какою я увлекся, урвав, для отдыха, минуту у многотрудного и пока еще скучного занятия моего. Согласившиеся на некое мое желание, может быть, по молодости моей, весьма легкомысленное, избрали для меня однако ж такой род изучения, где я исключительно должен посвятить себя синусам и косинусам, где обязуюсь верить, не требуя божбы, что 2 руб. X на 4 руб. = не 8, а 800 рублям и проч. т. п., а чуть лишь заикнусь на счет этой науки, отвечают: взявшись за гуж, не говори, что не дюж. С видом спокойным, но скрепя сердце, принимаюсь за этот гуж, дабы, признаюсь вам, не показать легкомыслия и по мере сил достичь цели своей. Из этого вы видите, смею ли я пытаться в чем-либо другом, решившись уже на одно с твердостию характера. Ах, Александр Сергеевич, дух-то бодр, да плоть немощна. Главное, что меня ужасает и заставляет, очертя голову, избрать совершенно другой род службы — противной гражданской, так это сидячее, бесцветное как вода, занятие, коим вырабатывается, в поте лица, пенсия будущей жене т. е. скоропостижной вдове, или детям, — имеющего умереть на службе чиновника. Но, это в сторону, Александр Сергеевич! положи руку на сердце и скажи по чистой совести (я весьма далёк от самолюбия), достоин ли первенец мой чести: подвергнуться, чрез посредство Современника, суду благоразумной критики, чтобы, так сказать, почтительно быть ею наказанным за первое и, надеюсь, последнее отступление мое от своих занятий?

Я к вам заходил на прошедшей неделе, но благообразный служитель ваш доложив мне, что вы живя теперь на даче, редко заезжаете сюда и то, говорит, пока́житесь как огонь из огнива. Поэтическое сравнение это напомнило мне французскую пословицу: tel maître, tel valet [1411]. Я ушел с надеждою: доставить вам чрез него свою челобитную и получить резолюцию вашу чрез него же.

В прилагаемом найдете, в конце, одно изменение на случай, если невозможно оставить прежнего выражения. Впрочем, всё в вашей воле.