Переписка М. А. Алданова и С. С. Постельникова

Очень огорчен тем, что Вы нездоровы. Уж не грипп ли? (Говорят, что по Парижу ходит какой-то грипп без повышения температуры). Или просто, как Вы пишете, «насморОк»? Будьте очень осторожны. Погода, верно, у Вас плохая?

Рад, что Вы много работаете, даже при нездоровье. Жаль, что забросили рояль, но при нездоровье это позволительно. Хандрить не надо.

Представьте, ко мне обратился один ученый похлопотать за него в нью-йоркском Литературном Фонде, а так как я должен был все равно хлопотать о нем, то заодно послал просьбу и о Вас. Оба ходатайства удовлетворены, но оба в уменьшенном размере, по безденежью фонда. Вам ассигновано не 25 долларов, а 15 (по совести, я и на это не надеялся, так как Вы музыкант, а не «ученый» и не писатель). Вместо франков, прислали мне чек в долларах, один для Вас обоих. Это в отношении того ученого составило для меня денежную (небольшую) потерю: я счел себя обязанным заплатить ему по курсу черного рынка, а на нем доллар в последнюю неделю бешено взлетел (теперь более 400 франков, этот черный курс каждый день сообщается в «Хералд Трибюн»). Возвращаю Вам при сем ту старую расписку, которую Вы мне прислали, и, пожалуйста, тотчас пришлите мне новую: «Получил с благодарностью от Литературного Фонда в Нью- Йорке, через М. А. Алданова, пятнадцать долларов. С. Постельников. 14 октября 1951 года». Теперь сумму во франках, очевидно, указывать не надо, так как она все равно тысячи на две меньше полученной Вами. Разница будет моим маленьким подарком Вам. Этот подарок я, ввиду Вашего нездоровья, требующего, наверное, лекарств, и ввиду того, что Вы «хорошо учитесь», довожу до пяти тысяч и сегодня посылаю Вам на Сиври еще три тысячи. Пожалуйста, не вздумайте возражать. Ах, как жаль, что я небогат: многим хотелось бы помогать [дарить подарки??? - НРЗБ] и не мелочами.

Все-таки, мой милый, давно пора начинать писать. Не браню Вас, так как Вы нездоровы. Читаете Вы много, отдаю Вам полную справедливость. А когда я Вас браню, извольте не обижаться, только этого не хватало бы. Все делается для Вашей пользы.

Писать Юроку, по-моему, совершенно бесполезно. Если он не ответил на то Ваше письмо, то не ответит и на это. Да и хотя бы ответил: его мнение не так интересно и Вам, и мне, - он не Рахманинов и не Горовиц.

А вот почему Вы не ответили, следуя, очевидно, примеру Юрока, на мое письмо от 3 октября? Это не слишком любезно. Или уже тогда были нездоровы?

Пожалуйста, тотчас сообщите мне о здоровье. И дайте же мне Ваш окончательный адрес, где Вы будете письма получать на следующий день после отправки из Ниццы. Вдруг будет что-то спешное.

Жду и рукописи. Хочу, наконец, узнать, как Вы пишете. Советую писать не в тетрадке, а на отдельных листах (повторяю, на одной стороне и с полями). Еще раз скажу: давно следует начать писать. По- моему для этой главы (без изучения партитур) недели или двух больше чем достаточно.

Скоро верно получите ответ Александровой. Каков-то он будет?

Думаю, что Вы можете сослаться на Юрока. Ведь это правда. Он слышал Вас и хвалил.

Шлю Вам самый сердечный привет. Кланяется и Татьяна Марковна. Привет мосье Олегу. Я и забыл или не знал, что на Сиври его комната.

Ваш М. Алданов

34. С. Постельников - М. Алданову

22.10.51

Paris

le 22-X-1951

Дорогой Марк Александрович,

Опять слишком быстро прошла за работой и «текущими делами» целая неделя. Хоть мама и пыталась заставить меня лечь на пару дней из-за простуды, но я категорически отказался от этой интермедии, и таким обр[азом] смог побывать нелишних два раза в библиотеке. В указанных Вами статьях о Ломакине (их в Р[усской] Ст[арине] три) ничего особенно интересного для статьи об оркестрах не нашел, там много о хоре и о Беспл[атной] муз[ыкальной] школе Балакирева - пригодится впоследствии. От В. А. Александровой ответа еще нет, но моя работа значительно подвинулась вперед. Уже давно я убедился в том, что, по моей программе, каждый очерк (в первой половине книги) охватывает иногда слишком обширный материал. Так, напр. 3-й очерк, с которого я начал: «Придворная музыка московских царей до Петра. Оркестры вельмож XVIII в. и Светская музыка при Петре, Анне и Елизавете. Первая итальянская опера и т. д.» будет одним из самых значительных и длинных. У меня подготовлен материал для первой части этого очерка (о моск[овских] царях), с которой я и начал писать. Но увидя, что работа затягивается, а Вы советовали начать с «оркестров», - я опять переключился на XVIII век. Пишу я, пока, с трудом, но вот уже 4-й день как пишу, продолжая, конечно, чтение: необходимо было прочесть всё, что имелось о вельможах XVIII в. у Финдейзена и т. д. Для меня - всегда главное - хорошо начать (первая страница потребовала несколько часов!). Поэтому я с самого начала отделываю стиль и слог, что конечно впоследствии делать не буду (отделывать нужно после), не правда ли? Простите, что так спешно ответил Вам в прошлом письме (из-за расписки и всякой спешки).