Переписка П. И. Чайковского с Н. Ф. фон Мекк

Очень, очень Вам благодарна, милый друг мой, за указание морского купанья, но я решила поехать на Рейн, тем более, что летом на таком крайнем юге было бы слишком жарко. Если Вам вздумается, дорогой мой, порадовать меня весточкою о себе, то прошу Вас адресовать мне в Coblentz, poste restante. Там будет мой pied-a-terre приблизительно до 15 августа, а потом я уеду назад в Россию, через Петербург, и, приблизительно, около двадцать седьмого должна быть опять в Плещееве. Будьте здоровы, мой милый, драгоценный друг. Крепко жму Вам руку. Всею душою Ваша

Н. ф.-Мекк.

338. Чайковский - Мекк

Москва,

29 июля 1886 г.

Милый, дорогой друг мой!

Приехавши вчера на один день в Москву, я принужден был остаться на один день еще, так как в течение двух дней, не переставая, шел столь ужасный дождь, что, во-первых, я не мог исполнить нескольких покупок и других дел, а во-вторых, боялся ехать домой, зная, что в сильные дожди между Клином и Майдановым сообщение очень затруднительно. Какое ужасное это лето! И как эта несносная ненастная погода скверно влияет на состояние моего здоровья. Я постоянно недомогаю и никогда еще, мне кажется, мне не работалось так туго, как в последнее время.

В Москву я приехал, отчасти чтобы немного рассеяться, отчасти чтобы присутствовать на торжественном богослужении, в котором пел полный хор так называемого Хорового общества. Я состою теперь попечителем этого хора, и меня очень просили быть на этом богослужении, чтобы высказать свое мнение о новом регенте, управляющем этим хором. Исполнением я остался очень доволен, но выбор исполненных нумеров привел меня в отчаяние. Странное дело! В самом коренном и центральном русском городе не любят настоящего православного обиходного пения, а предпочитают какие-то безобразные концертные пьесы, написанные в итальянском стиле и притом грубо и бездарно. Как я ни хлопочу, чтобы подобные вещи были изгоняемы из церковно-музыкального репертуара, ничего нельзя сделать. Московские любители церковного пения любят именно эти безобразия и недовольны, когда им поется что-нибудь написанное чисто, правильно, в духе православного богослужения.

Москва имеет очень грустный, пустынный вид, наводящий на меня уныние. Сегодня еду к себе, но, увы, не радуюсь этому! Я должен Вам признаться, милый друг, что в последнее время на меня давно не бывалая хандра напала. В деревне я тоскую, здесь еще скучнее, никуда ехать не хочется - вообще ничто не привлекает и не радует. Думаю, что это - физическое нездоровье и следствие лихорадки, упорно преследовавшей меня в Майданове.

Кажется, дорогая моя, Вы назначили мне писать Вам в Соblentz, poste restante; y меня под рукой нет письма Вашего. Пишу Вам, ибо в тоске, охватившей меня, мне ужасно хочется хоть словечко сказать Вам. Пошлю письмо наудачу.

А может быть, и погода эта так убийственно влияет на меня!

Будьте здоровы, дорогой, милый друг мой! Надеюсь, что Вы Вашим путешествием довольны.

Ваш П. Чайковский.

339. Чайковский - Мекк

С. Майданово,

4 августа 1886 г.

Милый, дорогой друг мой!