Переписка с О. А. Бредиус-Субботиной. Неизвестные редакции произведений. Том 3 (дополнительный). Часть 1

Ольгунка, твой мотылек-цикламен — до-жил! Последний цветок — живой, чудесный, свежий… — встретит Св. День, и я поцелую его — тебя: «Христос Воскресе, далекая моя, самая близкая, вся во мне!» Сейчас любуюсь им. Это — ты, Оль-гуна, Олёк моя, Олёль моя… царевна моя… пасхальная моя веснянка! Все благое буду стараться творить — во-имя Твое, моя ненаглядочка! Тобой живу, тобой расту, тобой творю и творюсь. Ты — гимн Творцу, Оля! Ты поешь во мне Славу Ему. Люблю Дари? Да, потому что тебя в ней вижу, — тебя люблю, тебе поклоняюсь, тебя лелею. И _т_е_б_я_ буду писать, те-бя..! На все буду смотреть _ч_е_р_е_з_ тебя! всем жить — только через тебя, как через дивный кристалл Божий. Как прекрасна твоя душа! как чутка, благоуханна! Все, все твое — драгоценно. Нет ничего в тебе, от тебя, чего бы ты могла стесняться, и когда ты говоришь о болезни… — все для меня свято и перед всем я благоговею… — и боли твои — для меня «святые страсти». Все освящено тобою, Господом в тебе. Ты для меня — _ч_и_с_т_а_я, и я был бы счастлив _в_с_е, все делать для тебя, ходить за тобой, принять на себя твои страдания. Голубка моя сиротливая… сколько вытерпела, — этот озноб твой… я его так почувствовал! До боли в сердце порой — молюсь за тебя, не находя слов… болью сердца прошу тебе здоровья, солнца, радости… чтобы ты почувствовала себя — «я счастлива! я радостна, я _ж_и_в_у!» Как Тоник когда-то, после кризиса — «и я опять _ж_и_в_у!» Это утро Тоника…²⁶⁹ ты помнишь? — вот такого _у_т_р_а_ хочу тебе! И ты его увидишь! Ты почувствуешь _н_о_в_ы_й_ вкус ко всему… апельсин ли, воздух ли, сухарик ли, чашка чая, какао… цветок… ложка бульона… — и пенье птиц, и — солнце, много солнца! Почувствуй, Олёк! Господи, дай ей почувствовать всю радость даруемой Тобой жизни, _Ж_и_з_н_и! Ты _д_о_л_ж_н_а_ жить, ты должна быть вполне счастливой, узнать _с_в_я_т_у_ю, _с_в_я_щ_е_н_н_у_ю_ радость Жизни! Дышать полной грудью! видеть море! родные березы, слышать их шелковистый шелест на ветерке… Олечек… весна моя… ты должна быть весенней. Тебе еще далеко, очень далеко до… «лета», — ты еще весенняя, нежная, — моя душистая первая травинка. Ты нальешься солнцем, сочностью, — и расцветешь. Но в сердце моем — ты всегда — в расцвете, моя подснежная, хрупкая, снегурка рождающаяся. Христос Воскресе, моя Оля! моя Олюша, Олюньчик! Как юно-свеже у меня в сердце, когда пишу это… — ах, как я _с_л_ы_ш_у_ тебя, твое легкое дыханье, как _в_и_ж_у_ твои любящие глаза… моя прекрасная! Ну, дай их… Оля, весна моя… ласковая моя… чуткая моя… трепетная… — как я люблю тебя! Как я болею нежно тобой, баюкаю тебя, моя девочка! Ты будешь жить, ты будешь снова здорова, ты будешь Господа петь, моя вечная. О, теперь ты так переполнена всем, всем… о, теперь ты вполне готова — драгоценнейший сосуд Господень, готова — исполнить благую Волю Его — для чего и дарована жизнь тебе. Ты познаешь великое счастье вдохновенности, Господь дал новые глаза тебе, я это чувствую, — и ты это почувствуешь скоро, скоро… — ты будешь творить, ты испытаешь скоро сладостную тоску и жажду — творческие. Ну, мой лебедь чистый… ты скоро взмахнешь сильными крыльями… — и все мучительное схлынет, и ты будешь радоваться Жизнью. И петь чудесно в ней, что откроется твоему огромному сердцу. Я так страстно верю. И ты сама веришь, и _з_н_а_е_ш_ь_ _э_т_о_ в себе. Обнимаю нежно, ласкаю чисто, целую во Имя Воскресшего, — да воскресни же, сильная, новая, юная, моя Оля, моя дарованная!

Твой — _в_е_с_ь_ — Ваня, Ванюрочка

[На полях: ] Оля, не томись, — _в_с_е_ будет во благо, все будет — свет! Дай же, Господи! Я — покоен. И ты вспомнишь мои слова.

Мои письма: 17.III, 20.III — с «пасхальным яичком», еще 20.III²⁷⁰, 22.III — с «Вербным воскресеньем», 24.III — с окончанием «Вербного воскресенья»²⁷¹, 28.III заказное²⁷², 31.III на маму ²⁷³, 1.IV заказное exprès²⁷⁴ на маму.

127

О. А. Бредиус-Субботина — И. С. Шмелеву

4. IV.42

Мой милый Ванечек, ангел мой, дружочек мой! Ты одинок? «приласкайся кисой»… душенька моя, родная! Разве я не с тобой? И не ласкаюсь разве киской?! Почему ты вдруг так «опустел»? Не хочешь устроить Пасхи? Не знаешь, найдешь ли силы идти святить вербу?!

Ванёк, золотко мое, ласковое солнышко мое. Что с тобой? Не успела дальше написать — сестра приносит твое письмо от 23.III — ласточка моя, любименький! Ты 23-го радостней, покойней, чем в (утреннем) от 28-го III…