Переплетение судеб (СИ)

Пока я осторожно вытаскивала стекло из руки, пришлось закусывать губы чуть ли не до крови, лишь бы этот упырь не слышал моих болезненных стонов. Потому что знаю, что будет злорадствовать, если покажу ему свою слабую сторону. Раны пульсировали и извергали из себя алую жижу, стекая, она пачкала белоснежный кафель, образовывая кровавую лужу.

Не знаю, сколько я потратила времени на обработку всех болезненных мест, но к тому времени, как я вышла из ванной и закончила с оттиранием крови со всех мест, которые я запачкала, на улице уже занимался рассвет. На стеклах, в огромном окне, что открывает вид на весь двор, разыгралось буйство красок, будто взбалмошный художник в порыве творческого кризиса выплеснул все на холст. Темно-синий плавно переходил в фиолетовый от него мягко переплетаясь, ложились алый, оранжевый и жёлтый. Где-то в далеке поблескивали розоватые оттенки.

Сна после ночных происшествий не было ни в одном глазу. И чувствую, сегодня я буду как вялая муха – уснула около часа ночи из-за подготовки важной статьи, над которой ещё работать и работать, необходимо будет взять интервью у одного человека, и для начала добиться его. Черт, а ещё ведь и Джима надо будет везти на физиотерапию, и в продуктовый надо заехать, да и в аптеку не помешает, тех лекарств, что выдали в больнице хватит на пару дней не больше. Как же много дел. Думаю, тренировки на какое-то время необходимо будет перенести домой, хотя, с учётом того, что мужу надо будет помогать с передвижением, ни какие нагрузки на фитнесе с этим не сравнятся.

Также, надо будет продумать всю его чёртову диету, а то, видите ли, привередливый мальчик не желает, есть каждый день одно и то же. Тьфу, на него. Как же все бесит. Да ещё и мистер Николсон из равновесия вывел своими словами о том, что просить могу все, что угодно..

Так, сейчас не время забивать голову этой ерундой, времени ещё навалом, потом обо все подумаю. А пока думаю надо убрать стекло из его комнаты – не хочу ещё раз там на что-нибудь наколоться. Да и завтрак пора готовить.

Чего я не ожидала, зайдя в его спальню так это того, что вместо спящего тела я наткнусь на бешеные глаза, что следили за каждым моим шагом. Словно зверь за своей добычей.

- Как твоя рука и нога? – хриплый басовитый шепот заставляет сначала вздрогнуть, а затем напрячься. С чего это он спрашивает?

- К твоему сожалению, жить буду, - огрызаюсь я. Нельзя показывать свою слабость этому монстру – сожрёт.

- Извини..

Что?

Я резко поворачиваю голову в его сторону, и глаза теперь кажутся, не бешенными, нет. Это уставший зверь, который просто охраняет себя, лишь бы не сделали больно. Не убили.

- Я, правда, такого не хотел, - серебряный взгляд скользит по моему телу, задерживаясь на замотанной руке, и медленно перемещаясь к раненной ноге. Черные брови чуть хмурятся, сходясь к переносице, а глаза слегка прищуриваться, будто пытаются что-то рассмотреть. – Не знал, что у тебя есть тату.

Я опускаю взгляд туда, где сейчас словно раскалёнными углями печет его взгляд. На левой лодыжке небольшое…

- Это перо, да? – он криво усмехается, и горечь этой ухмылке ощущается у меня во рту. – Красиво..

- Ты в порядке?

- Как же вы все заебали меня с этим вопросом, - слабо фыркает он. – Ты сама-то как думаешь?

Он разводит руками, чуть морщась от боли во все ещё заживающих рёбрах – если верить доктору, то ещё недельку и все пройдет, - словно показывая мне себя для оценки.

Уставшее заросшее лицо – он все ещё не позволяет мне побрить его, - синяки под глазами, хотя мне казалось, что в больнице после того как он вышел из комы, они прошли, корсет туго сковывающий его ребра и позвоночник.

- Ты.. Ты сколько спал?

Губы кривятся ещё больше.

- С тех пор как ты ушла отсюда или до?

- Все вместе.

Он отводит взгляд к окну и в серых глазах его отражаются все краски рассвета, лучи восходящего солнца скользят по его загорелой коже, окрашивая в бронзу.

- Часа три-четыре.

- Мне казалось, что в больнице ты восстановил свой режим, - на мои слова он лишь качает головой, не смотря на меня. Я вздыхаю. Не собираюсь выпытывать из него ничего, не хочет – не надо, его проблемы. Мало ли какие тараканы в его мозгах бегают.

- Останешься в спальне или тебе помочь перебраться в гостиную? – он переводит на меня взгляд и что-то вспыхивает на дне серебряной бездны, а после тихо шепчет:

- Гостиная.

Потребовалось достаточно много времени для того, чтобы переместить его в кресло-перевозку, потому что ни он, ни я еще не привыкли ни то, что к перетаскиванию этой девяностокилограммовой туши ни уж тем более к прикосновениям друг к другу. К тому же я была«раненной».Гладкая кожа обжигающе горячая, словно вместо крови по венам течет лава, бугристые мышцы мягко перекатываются под моими ладонями, когда я подхватываю под подмышки, а он помогает мне переносить свой вес, опираясь руками.

- Чай или кофе? – после того как мы переместились в гостиную – большую и просторную с огромной плазмой прямо посередине стены, расположив Джима в громадном диване.

- Чай, зеленый, - его голос хриплый, надломленный.