Переплетение судеб (СИ)

Но он не мог этого сделать. Он винил себя, потому что, да, черт возьми, это была его вина, что он не заметил, как его жена заболела и скрывала это от него. Когда он обо всем узнал, было уже поздно – да и не смог бы мужчина ей ничем помочь – рак лёгких в четвертой стадии, не операбельный. Его милая, добрая Кристин сгорела всего за каких-то долбанных пару месяцев, оставив его совсем одного. Как он будет без нее?

- Мамочка, - тихий всхлип десятилетней девочки донёсся до мужчины – с открытого балкона он мог наблюдать всю картину своей рушившейся семьи. – Мамочка, пожалуйста, не умирай..

- Прости, детка, - молодая женщина лежавшая на кровати, еле подняв руку положила ее на макушку ребенка. – Прости, что оставляю тебя, но обещаю, я буду приглядывать за тобой с неба. Одной из тех маленьких звёздочек, что ты будешь видеть каждый вечер, буду я. Не плачь, прошу тебя. Я так тебя люблю.

- Мама!

- Береги её, любимый, - слова сказанные шепотом, сорвавшийся с искусанных губ Кристин Харрис были последними, что она произнесла, прежде чем последней вдох покинул ее тело, а сердце остановилось.

Писк аппарата прервался громким криком мужчины и плачем девочки.

- Милая!

- Мама, - боль в конечностях стала ничем по сравнению с болью в сердце.

Она сжимала его в тиски, не давая спокойно биться, оплетала все мое естество, не позволяя сделать лишнего вдоха. Лёгкие жгло. Глаза слезились. Тихий стон сорвался с моих губ, пока я медленно сползала по двери моей спальни.

«Солнышко, хочет, чтобы мамочка почитала ей сказку?».

«Моя маленькая принцесса такая красивая».

«Я знаю, моя доченька будет самой счастливой на свете».

Как же ты ошиблась мама, твоя дочь никогда уже не будет счастлива, потому что твой муж никогда меня не берег. Не исполнил твою последнюю просьбу, а просто забыл меня, как свой самый страшный сон. Единственное, что я удостаивались от него за все эти годы это холодный презрительный взгляд его карих глаз, ледяным голосом сказанные слова«Не смей позорить меня»,что набатом стучат в моей голове, да нескольким десятком пощёчин, когда я отрывала его от работы или смела, перечить его «наказу».

Твой муж выдал меня замуж за мужчину, что будет вечность изменять мне и никогда меня не полюбит. Мне никогда не узнать того летящего счастья о которым ты говорила, не понять, что такое влюбленность и любовь, потому что я закрыла свое сердце для всех. Я не хочу любить, и именно поэтому я не буду счастлива.

- Прости меня… Мама.

Я не сдерживают и всхлип все-таки вырывается из моей груди. Я так по тебе скучаю, ты ведь единственная, кто всегда любил меня.

Звонок в входную дверь прерывает мою начинавшуюся истерику, и честное слово, кто бы там сейчас не был я несказанно рада этому человеку. Не хватало ещё того, чтобы Джеймс узнал о моих слабостях.

Доковылял до двери, и открыв ее я встретила родителей моего мужа.

- Мистер и миссис Николсон, доброе утро, - я пропускаю их внутрь, стараясь натянуть приветливую улыбку на губы. Один только взгляд Редмонда доказывает мне, что все мои попытки казаться радостной напрасны.

- Доброе утро, Дженни, - щебечет Элизабет, кажется, она счастлива, что ее сын, наконец, дома, а не гниёт в больнице. – А где сын?

- Я сама недавно встала, ещё не ходила к нему, - я поддерживаю разговор, продвигаясь к комнате Джеймса. – Подождите немного, пожалуйста, я его разбужу.

Спиной натыкаюсь на дверь, ведущую в спальню мужа, я наощупь нахожу ручку и чуть не падаю на пол, на котором уже побывала один раз за пару дней, и повторять свои подвиги не спешу. Удержав равновесие, захлопываю дверь и разворачиваюсь всем телом к кровати, сразу же натыкаясь на пронзительный взгляд серебряных глаз.