Переплетение времен

Марк Рабинович Переплетение времен

Предисловие

Если ты, мой уважаемый Читатель, взялся за эту повесть, не прочитав предварительно "Пересечение Времен", то тебе многое будет непонятно. Поэтому, позволь представить тебе тех персонажей и те названия, которые "Переплетение" наследует из "Пересечения". Если же они тебе уже знакомы, то просто перелистни страницу. Итак:

Арье-Лёва-Лев-Лёв Ковнер:

Молодой израильтянин, отправившийся в Киевскую Русь Х-го века за своей любовью, с которой познакомился на таинственном сайте "Случайного Соединения". В том мире у Земли два спутника: Луна и Месяц. Повествование ведется от его имени.

Анна-Ингимюнда-Ладислава, дочь Неждана из рода Бравлинов:

Любимая Арье, попавшая в наш ХХI-й век с помощью Зеркала (это такой старинный артефакт, и я понятия не имею о принципах его работы).

Неждан, сын Ингваря из рода Бравлинов:

Отец Ани, княжеский сотник, командир заставы на Трубежском броде. Погиб в сражении с протовенграми.

Веда:

Ведунья из Х-го века. Обладает экстрасенсорными способностями.

Элияху из Мурома, Добрыня, сын Добрыни, Олешко, сын Радонега:

"Спецназ" князя Владимира Киевского, возможно – прообразы трех былинных богатырей. Добрыня сражался трофейным японским двуручником, неизвестно как попавшим в Поле.

Соловей:

Бывший муромский мятежник, ставший предводителем разбойников. Был совершенно лыс и хорошо умел свистеть. Убит под Заворичами.

Глеб-кузнец и Куэрчи, его раб-печенег:

Обитатели средневековых Заворичей. Куэрчи погиб, защищая заставу.

Тархош из рода Акоши:

Предводитель мадьярских всадников, разбитых под Заворичами.

Эйтан:

Руководитель израильской группы по исследованию Л-энергии (не спрашивайте меня, что это такое, я и сам толком не знаю).

Рои:

Его ведущий специалист. Очень любит поесть. Гениален.

Майор Шумейко:

Начальник Подольского отделения УВД, Киев.

Мишель:

Приятель Арье, подсказавший ему адрес "Случайного Соединения".

Заворичи:

В наше время – село в Украине, в часе езды от Киева. В Х-м веке – застава в виде детинца, защищающая (это не описка – именно "защищающая", а не "защищавшая") брод на реке Трубеж.

Канигард:

Скандинавское наименование Киева.

Самватас:

Так кочевники называют Киев.

Трубеж:

Левый приток Днепра (сам Днепр/Славутич в представлении, я надеюсь, не нуждается).

Тех же персонажей, что впервые появляются на страницах этой книги, я представлять не буду. Итак, мой Читатель – смелее вперед.

Век XXI-й

О, как мы твердокаменно считали:

Предвечна времени связующая нить.

Записанное в каменных скрижалях,

Не изменить, вовек не изменить!

Но пусть все мудрецы вопят о чуде -

Я вижу, времена сплелись в одно.

Ни то, что было, и ни то, что будет

Не решено, пока не решено!

Безумный Хронос пляшет вкруговую,

Сменяя времена попеременно

Все, что когда-то было – существует!

Одновременно! Да! Одновременно!

Проблемы XXI-го века

В пять часов пополудни в геймеровское кафе не бывает много посетителей. Вот и сейчас, кроме меня в заведении не было никого, только хозяин за стойкой и два подозрительных типа в дальнем темном углу. Мне они не мешали, так как я заканчивал свой кофе за одним из столиков под зонтиками на тротуаре. Подошла Анюта, улыбнулась мне, села и попыталась допить свой "латте", но не смогла – тряслись руки. Я отвернулся и сделал вид, что увлечен возней голубей на противоположной стороне улицы. Что поделаешь, не провожать же ее в женский туалет, каждый раз как моей любимой захочется пописать. Ждать под дверью она мне тоже не разрешает, стесняется.

Когда, разобравшись с голубями, я повернулся к Анюте, она уже допивала свой кофе. Ну и слава Всевышнему. На второй год жизни в нашем мире, мою ненаглядную уже нелегко было бы отличить от какой-нибудь сабры, порожденной улицей Шенкин. К автомобилям, автобусам, поездам и прочим чудовищам она привыкла удивительно быстро, еще во время своих приключений в Украине. Современная одежда далась ей труднее. Из Киева в Тель-Авив она так и летела в свободном, длинном платье правда не своем, древнерусском, а сшитом на заказ в ателье на Крещатике. Одеть брюки, узкое платье или юбку она категорически отказывалась, называя их "бесовской одежей". Интересно, что перелет из Борисполя в Бен-Гурион она перенесла совершенно спокойно, может быть потому, что мы были вместе. Весь полет она смотрела то на землю за окном самолета, то на меня, спокойно улыбалась и терлась о меня плечом. А я смотрел только на нее, на женщину, преодолевшую десять веков в поисках своей любви так непринужденно, как иные переходят улицу.