Меня смущало многое. Например то, что мне придется уходить в прошедшие века, где меня будут подстерегать очень даже не эфемерные опасности. Ну, с этим можно и примириться, по крайней мере там мне не будет грозить опасность попасть под электросамокат, которые стали настоящим бедствием для пешеходов. А еще мне снова придется уходить вниз по оси времени от моей единственной и это будет оставлять страдальческие морщинки на ее прекрасном лице. Беспокоили меня и парадоксы времени. В частности, не давал покоя убитый мною одиннадцать веков назад эсэсовский жрец. Откуда он знал как меня зовут? Перед тем как свернуть ему шею, я взглянул на его лицо и мог с уверенностью утверждать, что никогда раньше его не видел. Тем не менее, он знал мою фамилию. Неужели мне снова придется столкнуться с покойником? Впрочем, мне, израильтянину, стыдно было бояться какого-то нациста, дохлого уже на протяжении одиннадцати веков. Итак, мне предлагали работу по защите прошлого и, похоже, мое согласие подразумевалось. Эйтан знал меня лучше, чем я сам и можно было не сомневаться, что тщательно оформленные документы уже ждут моей подписи в двухэтажном здании на окраине Явне…
…Тут мои воспоминания прервались появлением в коридоре клиники моей супруги. Доктор распахнул перед ней дверь, его лицо расплывалось в наглой усмешке, как у кота после случки. Анюта выплыла в коридор, сопровождаемая умильно улыбающейся медсестрой. Моя любимая выглядела странно, такого ее лица я еще не видел. А ведь я видел ее радостной, испуганной, злой, страстной, всякой. Но такой она еще не была никогда. Она смотрела не на меня, а сквозь меня, как будто заметила там нечто, видимое только ей одной. А ведь раньше она смотрела только на меня и видела только меня. Что же изменилось? Наконец, она изволила меня заметить и ее губы зашевелились, казалось, она собирается сказать нечто исключительно важное. Наверное так выглядел Иоа́нн Предте́ча, собираясь изречь Благую Весть. И так, возможно, выглядел Давид Бен-Гурион, вышедший на балкон, чтобы объявить о создании Государства Израиль. Но то, что сообщали народу все эти ничтожные деятели, было сущей ерундой в сравнении со словами моей жены:
– Я беременна!
В оформлении обложки использованы следующие изображения: