Переплеты в жизни

– Ксаню-то? Конечно, знаю! Она приезжает редко и сейчас в Москве, должно быть, где же ещё? Они сами с Москвы. Тут половина с Москвы, а другая половина с Егорьевска. Зинка вон с Воскресенска, зимой там живёт. А чего она тебе далась, жена-то?

– Наверное, нужно ей позвонить, – на ходу придумала Маруся. – Она, может быть, не знает, что несчастье произошло.

– Да без нас есть кому звонить, – махнул рукой Саня. – И телефона у меня нету. У Наташки есть, которая из того дома. Они соседи, у ней точно есть.

Маруся выбралась из сельпо с непонятным чувством облегчения, как будто опасности избежала, хотя Саня был приветлив и ничего такого не говорил и не делал.

Гриша ждал её на лавочке и, как только она вышла, сразу поднялся и взял у неё из рук пакет. Он всегда носил её сумки, и Марусю это раздражало. Впрочем, сейчас его помощь была очень кстати.

– Ну что Прокопенко? – спросила она.

– Ничего не видели и не слышали. Мне кажется, я его оскорбил.

– Как?!

– Ну, я стал спрашивать про Валерика. А он мне сказал строго, что с такими отбросами общества ни он, ни его супруга не могут иметь ничего общего.

– А ты?

– А я сказал, что речь идёт не о том, что у них было много общего, а об убийстве.

– А он?

– А он говорит, что слышать ничего не желает.

От магазина они почему-то повернули в другую сторону, не к тётиному дому, а к краю деревни.

– Зины нет, – начала доклад Маруся. – Она уехала к сыну и попросила подежурить Саню.

– У которого «Лада Гранта», и ему Валерик шины пропорол, – перебил её Гриша.

– Саня сказал, что вчерашний мужик в камуфляже из Ново-Егорьевского лесничества. Сюда приезжает нечасто и с Валериком, кажется, был незнаком. Или почти незнаком. Кстати, про шины Саня рассказывать полиции не хочет, говорит, что его сразу на нары определят. Разбираться, мол, никто не станет: мол, Валерик шины ему попортил, а Саня его за это убил, и все дела.

– Это как раз подход питекантропов, – заявил Гриша и улыбнулся. – Не человеков.

– Гриш, мне от твоей сегодняшней философии тошно.

– Самому тошно, а что делать?

– Жену Валеры зовут, видимо, Оксана или Ксения. Саня назвал её – Ксаня. Телефон её есть у Натальи, они соседи. Я сказала, что, наверное, жене нужно позвонить.

– Да ей, скорее всего, уже позвонили.

– Я же должна была что-то сказать! – Тут Маруся остановилась и уставилась на ворота. – Гриш, зачем мы сюда пришли?!

– Мы ведём расследование, – быстро ответил он. – Я Шерлок, а ты Джон.

– Наоборот, – поправила Маруся. – Ты что, хочешь залезть в этот дом?!

– Если ты будешь вопить, весь план сорвётся. У тебя есть с собой стамеска, револьвер, газовый фонарь и две маски из чёрного шёлка?

Он сбросил на землю рюкзак и осторожно потянул на себя калитку. Оглянулся и подмигнул Марусе – ну просто невозможный тип!..

– Гриш, – зашептала она, – здесь человека убили, в этом самом доме! Его наверняка охраняют!

– Кто его охраняет? – в ответ зашептал Гриша. – Его может охранять только наш участковый Илья Семёныч. А он у твоей тёти угостился наливкой.

– И что?!

Гриша пошире открыл калитку, оглядел двор и снизу вверх кивнул Марусе. Она подлезла ему под руку и тоже заглянула.

Двор был пыльный и тесный, трава вся жёлтая с уцелевшими островками зелёной. Должно быть, на островки попадала вода, когда поливали грядки. Чахлые яблони почти не давали тени, и плотно в ряд теснились сараи и сараюшки, сколоченные из разномастных досок. Под стеной дома пристроена широкая, доски в четыре, лавка, некогда покрашенная в зелёный цвет. Краска давно облупилась и кое-где совсем облезла, а кое-где скатывалась в длинные струпья.

На лавке на боку, прикрыв лицо носовым платком, чтобы не лезли мухи, мирно спал участковый Илья Семёныч. Фуражка лежала рядом.

– Охрана на посту, – сказал Гриша тихо. – Дверь открыта, но в неё мы не пойдём.

– А как мы войдём?…

– Разумеется, в окно, Джон! Окна по такой жаре наверняка открыты тоже.

– Гениально, Шерлок, – прошипела Маруся со всем возможным сарказмом.

Гриша аккуратно прикрыл калитку, подумал немного, отбежал недалеко, сломал палочку с осинки и подсунул её под «вертушку».

– Это чтоб не сразу открылась. Пошли! У Валерика со стороны поля сетка, мы там перелезем.

Осторожно, стараясь не шуметь, они обошли дом. Гриша сунул рюкзак в небольшую копну сена, завалил его травой со всех сторон и с сомнением посмотрел на Марусю.

– Что-то я ерунду какую-то придумал, – сказал он и прищурился под очками. – Давай ты подождёшь меня здесь. А ещё лучше…

– Домой к тёте я не пойду и ждать тебя здесь не стану, – отрезала Маруся. – А если ты сейчас затеешь дискуссию, я разбужу Семёныча.

– Ты способна на такие подлости? – ужаснулся Гриша.

– Ты понятия не имеешь, на что я способна!

Гриша, друг детства, с которым они вместе прыгали на тигра Ваську и однажды разбили зеркало на дедушкиной «Волге», взял её за подбородок, повернул к себе и поцеловал.

Маруся пискнула.

Гриша разжал пальцы.

Маруся не отстранилась.

– Вы славный товарищ, Джон, – сказал Гриша, оторвавшись от неё. – Я всегда знал, что на вас можно положиться.

…Он стесняется, поняла Маруся, глядя ему в лицо. Ему неловко, и он несёт бог знает что.