Переполох

На что же градоначальник тратил такие баснословные суммы? Путешествия, яхты? Нет. Деньги нужны (а точнее: важны) для одного — имиджа. «Посмотрите на меня! Я богатый!», — кричит про себя Василий Фёдорович, восседая на «троне» и выслушивая просьбы «холопов». С большими деньгами легко можно (а точнее: нужно) было убрать любую конкуренцию, монополизировав и узурпировав власть. Для чего? Правильно, для того чтобы получить ещё больше золотых монеток, звенящих так, что владелец расплывается в глупой, удовлетворённой улыбке.

С детства всем говорят: «не стремись за материальными благами», — но все из раза в раз предпочитают громко зевать или смеяться. «Что же мне, отшельничать?», — удивляется про себя Василий Фёдорович, — «человек обязан взять от жизни всё. Книги, духовность, правда, мораль, философия — пыль, они не принесут ничего кроме головной боли». Однако ведь тяжело сидеть, плакать и через пелену слёз взирать на сжимающие, давящие стены, не так ли? И что же, человек должен искать ответ в духовности на вопрос, как ему жить? Жизнь одна, выходит, мне нужно только и делать, что искать ответы на все вопросы? Значит, я должен отказаться от мирских благ ради незримой идеи идеала?..

Для чего нужно выйти за пределы? Никто не в состоянии дать Вам мотивацию, потому как универсальный ответ на этот вопрос будет таким же, как и конечное объяснение смысла жизни. Но Человек жаждет ответов, размышлений, изъяснений. Вопрос лишь в том, как далеко он сможет зайти в поисках? Кому-то достаточно иллюзий для жизни, кто-то хочет погрузиться во Тьму. Всё, что возможно в текущих условиях, — это разбросать ключи и указать на дверные скважины. А станете ли Вы раскрывать загадки или заставите это делать других — это вопрос, на который должно ответить во вторую очередь. Прозябать или искать то, что никто не в состоянии осмыслить. И что же лучше: вести пустую жизнь и кануть в небытие после смерти или погибнуть с чувством, что Вы хотя бы попытались что-либо сделать с бескрайним стеллажом дверей?

Василий Фёдорович выбрал первое, Пётр Эрсте — второе. Миссия сына, обвившая его пылающее сердце, заключалась в том, чтобы через игру сподвигнуть ровесников прикоснуться к дверям, узнать, что лежит за пределами комнат. Но будет ложью сказать, что сам он не делал то же самое, однако ему удалось вернуться в рамки, другим — нет. «Безумие» возможно остановить, если заставлять из раза в раз переживать его предпосылки.

Дети шли на обращение во Тьму вовсе не потому, что их принуждали. А из-за того, что теряется у большинства взрослых — любопытства. Россказни остальных — тлен, собственные ощущения — благородное пламя. И уж поверьте, что любое ограничение любознательности приводит лишь к более повышенному интересу. Но неокрепшие умы совершают ошибку — открывают дверь Нечто, что делать, безусловно, категорически запрещено. Впуская Тьму, они теряют идентичность: противоположности начинают ассимилироваться, и их смешение приводит лишь к тому, что слабые, неразвитые стороны, коих в начале жизни большинство, блекнут до той поры, покуда окончательно не исчезнут. И поверьте: нет лекарства, возрождающего и возвращающего прежнюю комнату. Сознание — часть Вас, и она также безвозвратно меняется с течением времени, как и тело. Учение не в том, чтобы отдаваться Тьме, а в том, чтобы использовать Её, обратиться и приказывать.

Как? Так же, как это делал и делает Пётр Эрсте.

Новоприбывшего Человека проводят через несколько этапов (чаще всего этим занимается непосредственно Создатель). Первый из них, и то почему участники носят столь странные фамилии — игра в пиратов и защитников. Одни, как ясно из названия, занимаются поиском клада, вторые, безусловно, защищают и препятствуют. Новичок попадает в группу пиратов. Там он обучается азам: строит плоты, исчерчивает карты, смеётся и шуточно дерётся. Так Человек день за днём, неделя за неделей охотится за кладом. Попадает в плен, сбегает, прячется, договаривается, капитулирует, наступает.

Когда же эта кочевая, уличная жизнь пресыщается, наступает переломный момент. С одной стороны, он до такой степени проникся и привык к местным «приключениям», что выйти из них до конца Человек не в состоянии. С другой — рутина и однообразие. Тогда из подобной ситуации есть три выхода: попытаться покинуть игру навсегда, заставить себя привыкнуть к подобной жизни или перейти на сторону врагов — защитников. Однако, стоит сказать, что редко когда кто-либо выбирает не третий вариант в конечном итоге, по крайней мере, едва ли такие находились среди детей.

Тут же вырастает и ещё одно «но»: для того, чтобы предать бывшие идеалы, Человек обязан убедить защитников в том, что ему это действительно нужно. Впрочем, даже составив безукоризненную речь, сторона противника откажется от него. Только доказав исключительное упорство и стойкость духа, Человек начнёт производить над собой необходимые метаморфозы.