Переполох в Академии Сказок (СИ)

А посмотреть было на что. Насколько хватало взгляда, во все стороны тянулись длинные деревянные полки, уставленные старинными книгами. Чего тут только не было! И древнее колдовство, и сказки всякие, а еще… летописи! Под потолком парили свечи, поддерживаемые колдовством. Ратислав поманил одну из них, ловко ухватил за подсвечник и улыбнулся:

— Ну, красавица, говори, что читать будем? Чудная ты, Василиса, все-таки.

— Почему чудная? — обиделась девица.

— Другим-то бусы всякие подавай, леденца на палочках да пряники. А тебе вон, книги…

— Так чего со мной ходишь, коли тебе по нраву те, что с пряниками? — вылетело у Васены.

В глазах ее заблестели слезы. Только она было подумала, что отыскался тот, кто не только личико ее ясное да тело юное увидал, тот, кому и душа небезразлична. А нет, такой же, как и все! Думает, что Василисе попросту подарки иные нужны, а остальное — как у всех. Разве не от этого она из дому бежала?

— Разве я хоть слово сказал, что они мне по нраву? — вдруг серьезно спросил Ратислав. Он покрепче сжал Василисину ладонь, чтоб и не думала вырываться, и приложил к своей груди. — Если тебе так легче будет, никому я пряников не носил. И бус тоже. А у других богатырей спрашивал.

— Зачем? — прошептала Васена, чувствуя, как краснеют щеки.

— Приглянулась ты мне. Сразу, как увидал. Да только я как сердцем чуял, что не по нраву тебе бусы да пряники, другое что-то надо. И понял.

— Что понял? — еще тише спросила Василиса.

— Непростая ты девица, — улыбнулся Ратислав. — Думаешь много, да не сердцем, а умом. Подмечаешь тоже много, иногда даже то, что спрятать хотелось. Но главное — живая ты, Василисушка. Коли боишься — то изо всех сил. Коли смеешься, то звонко, как колокольчик.

Васене показалось, что хотел богатырь еще что-то сказать, но он лишь вздохнул. А потом вдруг сказал?

— Ступай давай, гляди, что хотела. А то колдовство растает, дверь прятаться начнет, надо выскочить успеть.

Дважды просить не надо было. Мигом Василиса про чувства позабыла, бросилась к книжным полкам. Туда, где приметила летописи. Не может же быть, чтоб ни слова в них про колдовские источники не нашлось! Она листала одну книгу за другой, Ратислав, догадавшийся, что именно ищет Васена, старался помочь. Удача улыбнулась, когда они почти отчаялись. Нужная книга оказалась старой и потрепанной, словно Нестор наспех ее написал, а потом позабыл. Другие-то он бережно переписал, обернул деревянными дощечками для сохранности. Эта же состояла из неаккуратно сшитых грубой нитью сероватых листков. Зато тайну хранила ту самую, заветную.

— Тот, кто ни жив, ни мертв… — повторила Василиса слова, которые дважды уже сегодня слышала. И грустно посмотрела на Ратислава.

— Догадалась, значит, — вздохнул он.

— Догадалась, — подтвердила Васена. А потом набрала побольше воздуха и выпалила, — Я с тобой пойду. Нестор сказал, откроется источник для того, кто ни жив, ни мертв и для той, кому истина всего дороже. А я… Сам же сказал, думаю много…

— Нет, — твердо ответил Ратислав.

— Нет?! — удивилась Василиса. — Ты, никак, пророчество не слыхал? Али книгу заветную прочитать забыл? Для двоих откроется источник, а ты собрался… Ох…

Неожиданная догадка озарила Васену. Раз правнук Кощея не берет ее с собой, сталбыть, другая у него на примете! И про пряники он неправду сказал. Недаром Милана в трапезной едва ли не суженой Ратислава себя величала. А Василиса-то, наивная, думала, что это она от глупости языком мелет.

— Василиса, — неожиданно сердито спросил Ратислав, — ты хоть знаешь, что такое чертово пламя? И отчего идти должен именно я?

Василиса молчала. Про чертово пламя ей ничего известно не было. Но куда больше удивил строгий голос богатыря.

— Это навье пламя, понимаешь? — с отчаяньем пояснил Ратислав. — Навье! Оттого и идти мне. Кровь Кощея во мне течет, сталбыть, оно меня признает. А вот тебя…

Он с горечью качнул головой, но Василиса и сама поняла. Ее не признает, сожжет в пепел. Но разве это так важно, коли без нее источник и вовсе не откроется? А значит, отыщут его Соловей со своим войском, одному черту ведомо, кто там с ним идет. И тогда уж ничего не будет: ни Василисы, ни Луши, ни Академии. А коли так, ни к чему голову свою беречь. Васена открыла было рот, чтобы все это Ратиславу сказать, но он не дал ей и слова молвить.

— Знаешь, почему я сегодня пришел? — спросил он, глядя ей прямо в глаза. — Да, я обещал, но явился не только поэтому. Не знаю, увижу ли тебя вновь, но я бы очень хотел… Никогда прежде ни одна из девиц не видела во мне Ратислава. Правнука великого Кощея — да. Могучего богатыря с колдовской силой. А ты… Ты мне в самое сердце заглянула. Ты первая, кто обо мне позаботиться решил, прежде это и в голову никому не приходило.

— Так значит, — едва сдерживая слезы, спросила Васена, — ты пришел, чтоб попрощаться? А это все — прощальный подарок?