Перепутаны наши следы

– Так мама же нас и попросила. Сказала, плохо живете, а теперь, когда она без работы, вообще непонятно, как жить. А мы ведь только рады… – Галя вдруг умолкла, провела руками по лицу. – Ох… Анечка, ты пойми, мама сейчас просто не может. А мы можем, – сказала с отчаянием. – Мы можем и хотим помочь. Тебе у нас будет хорошо, вот увидишь. А там… Ну там уж видно будет, дальше-то. Поедем скорее к вам, ты записку от мамы прочитаешь, вещи свои соберешь и… поживешь пока у нас. А понравится – так и насовсем оставайся.

Аня кивнула. Печально тронулась с места. Они доехали до Надькиного дома, поднялись в квартиру. На столе под пустой замызганной сахарницей с налипшими на ней внутри и снаружи сахарными окаменелостями лежала бумага.

– Вот записка. Прочитай, Анюта. Мама все написала. Обещала звонить.

– А ей? Можно ей позвонить?

– Сказала, сама позвонит. Но ты не горюй, все наладится. Читай пока записку.

«Дочка, – прочла Аня, – еду в деревню. Когда вернусь, не знаю. Поедешь с тетей Галей и дядей Игорем. Поживешь пока у них. Люди хорошие и нам родня».

Галя смотрела через Анино плечо на записку и жалела, что мало текста придумала для этой Надьки. Вроде бы не очень успокоительная записка получилась. Но с другой стороны, даже Анечка, ребенок, наверное, заметила бы подвох, если бы прочитала от своей матери, такой, какой она ее знала, длинное теплое послание. Да и эти-то две строчки под диктовку убогая Надька писала еле-еле, вон какие каракули – что с нее взять! «Ладно, – подумала Галя, – мы дочку сами отогреем. А от этой жабы ей теплых слов и раньше было не дождаться. Как ни горько получить такое письмо от родной вроде бы матери, а пусть хоть правдоподобно будет».

* * *

Психологическая подготовка переезда Анечки, которую Галя осуществила предварительно в семье, прошла с неодинаковыми результатами.

– Готовься, дочь, – сказала Аленке, – скоро мы тебе сестру привезем.

– Кого? – удивилась девочка. – Сестру? Мама, ты что – беременна?

– Нет, нет, – замахала рукой Галина, – совсем не то. Большую сестру. Твоего возраста. Думаю, учиться будете в одной школе.

– Чего? – задохнулась от счастья Аленка. – Я всегда мечтала!.. Но, мама, где ж вы ее возьмете?

– Тут такое дело, Ален, ну она наша… родственница. А живут они плохо, бедно, мать не может ее тянуть. Вот. А девочка хорошая! Вот сама увидишь. Ну, в общем, мы с папой решили ее к себе забрать… Пока…

– Ничего себе! – вскочила Аленка. – Я всегда мечтала сестру! И что – она вот здесь у нас жить будет?

– Ну конечно, где ж ей жить, если мы ее от матери забираем?

– А мать разве ее нам отдаст?

– Ну… там такая ситуация… Короче, всем только лучше будет.

– Ой, мама! – взвизгнула Аленка, со всей силы обнимая Галю. – Я так рада!.. Вообще-е!

А вот разговор с бабушкой единодушия не принес.

– Да вы что, с ума, что ли, сошли совсем? – кричала Татьяна Ивановна, хватаясь за голову. – Рехнулись? Как вы своему ребенку объясните, что у вас теперь другая дочка?

– Не другая дочка, мама! – тоже повысила голос Галина. – А еще одна девочка! Это разные вещи! И мы пока всю правду Аленке говорить не собираемся, потом, когда все уляжется, да и она хоть чуть подрастет.

– Нет, ну это ни в какие ворота!

– Мама, – пыталась вразумить Галя, – ну как ты не поймешь, в роддоме путаницу устроили. И наша родная девочка в чужой семье росла. А ты бы видела ту семью! Ты бы видела ту «мамашу»! А если бы путаницы этой не было, тогда бы наша Аленка сейчас там жила и мучилась. Так что, может, оно и к лучшему все это вышло.

– Какое – к лучшему! – Бабушка явно не хотела понимать того, что ей говорят, и все прокручивала в голове одну и ту же болезненную мысль: как теперь ее Аленка, ее дорогая внучка? – Там перепутали, тут перепутали… А почему за все должна отвечать наша девочка?!

– Да пойми ты! Это тоже наша девочка! Ну она родная наша дочь!

– Конечно! А Аленушка вам уже чужая! Так я и думала!

– Мама! Успокойся! Ну ты же всегда была здравомыслящей женщиной. Послушай меня. Теперь – вот теперь! – они нам обе родные, понимаешь? Ну подумай о том, что Аня тоже твоя внучка! И что она находится в ужасных условиях. А за что? Почему? Ты понимаешь, что я жить не смогу, зная, что мой ребенок где-то мучается? Поэтому успокойся и рассуди по уму и по совести: твоя вторая внучка должна жить у нас. А для Аленки, естественно, ничего не меняется. Ну… кроме того, конечно, что у нее теперь сестра появилась.

– Вот именно, – заплакав, кивнула бабушка. – То-то я и вижу, что вы уже все для этой новенькой… Сестра!.. А нужна ребенку сестра, нет ли – кто ее спросит… – Бабушка махнула рукой и отвернулась, смахивая слезы. Галя, не ожидавшая от матери такой вспышки ревности за любимую внучку, поцеловала ее и сказала:

– Мам, не тревожься. Ну ты знаешь, как мы Аленку любим. Просто теперь у нас и за эту девочку душа болит. Ну, не печалься. Все как-нибудь устроится. Мы еще и с Аней-то не говорили.

– Час от часу не легче, – отмахнулась мать…