Перепутье

— Дей, люди уровня твоего отца не покупают одежду в подобных магазинах. Ты, наверное, не знаешь, но твои драные джинсы, в которых ты проходил всю практику — это дорогущее творение какого-нибудь дорогого модельера, состаренное специально. Эксклюзивный образ бомжа за пару сотен империалов, — практически на ухо мне шептала Ванда.

— А почему они тогда Дефоссе не понравились?

— Кто тебе сказал, что они ему не понравились? Просто в Вольфнесте дрескод, а ты словно выпендриться решил. Ну как-то так.

— Я открою тебе страшную тайну: когда они были куплены дырок на них не было вообще, — я покачал головой.

— Это не отменяет того факта, что они стоили целое состояние. Мода — дама со своими странностями, никто бы никогда и не подумал, что, то рванье — это не гениальная задумка фанатичного модельера.

— Ясно, — я в который раз за день прикрыл глаза. — И все же почему такая суета?

— Эти магазины, они, хм, для самых бедных богатых, наверное, так будет правильно. Ты по идее не должен здесь одеваться. У тебя должен быть твой личный модельер. Ну не личный, конечно, но кто-то с известным именем, который если шьет что-то для тебя, то это будет именно для тебя, без дублей. У этих девочек таких клиентов вообще никогда не было, так что не волнуйся, все будет по высшему разряду. Они будут стараться, как никогда в свой жизни. Ну а потом все же поинтересуйся, у кого одевался твой отец, и кто тебе шил одежду, подозреваю всего лишь по меркам.

— Что-то не вяжется, — я покачал головой. — Лео ясно сказал, что я выгляжу хуже, чем весь Второй за все годы.

— Выглядишь хуже и одет дешево — это не одно и то же. У богатых могут быть свои причуды.

В ее словах было зерно истины, но здоровый скепсис во мне все же остался.

Однако развить тему мне не дали те две девушки, которые скрылись в примерочной. Они вышли и улыбаясь приблизились ко мне.

— Мистер Нейман, вы не могли бы уточнить, что именно желаете приобрести? — я смотрел на них и не мог не хмуриться. Мне четырнадцать лет. Старше, чем на свои четырнадцать я не выгляжу, почему вокруг меня носятся? Только потому что я Нейман? Думать было лень, да и незачем. Какая разница, на самом деле, почему они мне улыбаются, если сейчас мне помогут нормальную одежду приобрести.

— Все, мне нужно все, — тихо проговорил я. — Хочу полностью обновить гардероб. Это можно устроить?

— Конечно, — уровень улыбок зашкалил. Самое главное, все улыбки были абсолютно искренние. Ну еще бы, ведь от меня зависят их комиссионные.

Меня подняли, утащили в примерочную, где я оглянуться не успел, как остался в одних трусах и носках. Дальше была череда примерок: меня вертели, что-то поправляли, что-то застегивали, сразу браковали, или выгоняли из примерочной, чтобы оценила пившая чай Ванда. Ванде было плевать, она меня в чем только не видела, но она заставила себя серьезно подойти к этому делу. Через несколько часов, а прошло действительно несколько часов, я стал обладателем вполне приличного гардероба. Именно здесь я оценил преимущество того, что одежда, подобранная на тебя, а не переделанная из другой — это две большие разницы. Интересно, а как это будет ощущаться, если те же рубашки мне не подберут, а сошьют исключительно по моей фигуре? Хотя зачем думать, достаточно вспомнить студентов с Первого факультета. Одежда на них всегда смотрелась как вторая кожа. Много я не брал, подозревая, что в конце следующего года мне все равно снова придется устраивать шопинг. Все-таки я еще расту.

Когда меня выпустили эти пираньи торговли, на улице уже начало смеркаться. В магазине любезно вызвали для меня такси, куда загрузили свертки с покупками, Ванду и меня. Для начала я завез Ванду домой, потом заскочил еще в пару магазинов, попросив таксиста подождать, а уже потом отправился в поместье.

Когда мы доехали, уже совсем стемнело. Расплатившись с водителем, я кое-как затащил в гостиную все свои покупки. С гномом мы опять разминулись, хотя я не видел в этом ничего страшного. Сумка с камнями все так же лежала в кресле, где я ее бросил.

Поужинав, я разобрал покупки и уложил чемодан. На этот раз я еду в школу не в одних носках, хоть это радует.

Пока я собирал вещи, взошла луна. Я уже хотел было укладываться спать, как в дверь моей комнаты постучали, и на мой удивленный разрешительный возглас вошел укутанный в халат Эдуард.

— Я решил, что раз уж ты знаешь про то, кто я есть на самом деле, то, можно и поговорить, — он сел в кресло и внимательно меня осмотрел.

— Почему из тебя пытались сделать оборотня? — я не хотел вот так начинать этот разговор, но этот вопрос был действительно самым важным для меня. В принципе усталость брала свое, и я вообще не хотел начинать никакой разговор. Каково же было мое удивление, когда мой, казалось бы, невинный вопрос вогнал облаченного в халат Эдуарда в краску.

— Меня пытались вылечить, — наконец выдавил он из себя, запнувшись на последнем слове.

— От чего тебя пытались вылечить столь странным способом? — сказать, что я удивился, это скромно промолчать. — Ты где-то умудрился древнюю чуму подхватить?