Перепутья Александры (СИ)

   Мост растворился под ногами. Растаял. Я громко вскрикнула, решив, что недавние фантазии воплощаются в жизнь, и злая река поглотит нас, утягивая камнем на дно. Но нет. Мы не утонули. И даже не коснулись темных волн. Не почувствовали ни холодного дыхания, ни острых брызг. Вода расступилась, позволяя покинуть Слой. Выпустила. Но точно не на свободу. А в новый кошмар.

   Сначала был грохот. Не только пресловутой пушки, привычно оповестившей Поток о моем перемещении. Другой звук - в разы громче - попытался разорвать пополам темно-фиолетовое небо. Ударил по барабанным перепонкам. Обжог виски. И слился с жутким воем, похожим на поминальную волчью песнь.

   Мы попали на излюбленное Поточное воплощение - бескрайнее поле. С высокой травой - сочно-зеленой и мокрой. Она трепетала от обезумевшего ветра, покорно ложилась на землю, признавая поражение, и тут же взметалась вверх, силясь вырвать себя с корнем. Счастье, что здесь не было цветов, иначе разноцветные лепестки летали бы вокруг вместо дождевых капель. Впрочем, и до самого ливня было недалеко. Скопление туч над головой то и дело пронзали электрические разряды, сопровождаемые грозовыми канонадами.

   - Что происходит?! - попыталась я перекричать вой, вырвав пальцы из ладони Дмитрия, чтобы привести в порядок платье - подол надулся колоколом и колыхался.

   - Кое-кто не в духе! - парень поморщился, прикрывая лицо от ветра длинным рукавом свободной белой рубахи. - Пойдемте. Вон они! - он вскинул вторую руку, указывая на что-то вдали.

   - Где? - я, щурясь, попробовала разглядеть тех, кто вызвал ураган на вполне симпатичном слое. Но стоило повернуться, как волосы занавесом закрыли обзор. - Вот, блин! - попытка убрать рыжие пряди в стороны привела к тому, что особенно упрямый локон умудрился попасть в рот. - Да кто там, в конце концов?!

   - Вова и Макс, - Дмитрий сказал мне это почти в ухо и без предупреждения обхватил за талию, решив таким образом помочь идти. - Ступайте осторожно, здесь скользко.

   Боже, праведный! Да по сравнению с этим невинным прикосновением любая гроза - сущий пустяк. Погодный катаклизм родился уже в моем теле. Разряд прошел от затылка до босых пяток, все органы разом закрутило смерчем. Рука в обход мозга обняла Дмитрия. Нет, конечно, идти от этого стало еще легче. Вот только не ради удобства сие делалось.

   - Я хотел, как лучше, но получилось...нет, ни как всегда, а еще хуже, - принялся объяснять парень, пока мы шли. Его губы были совсем близко, щеку обожгло дыхание, ставшее совсем горячим на пронизывающем ветру. - Я уговорил Макса попробовать пройти Перепутья. Раз сам не могу ничего изменить, решил, что у других получится. Но помните, что я говорил про течение? Иногда его невозможно побороть. И вот он - итог! Вся эта свистопляска с погодой - эмоции мальчишки.

   - Так вы знаете о Перепутьях? - дернулась я. Нога тут же поехала, но парень не дал мне упасть. - Откуда? И что именно?

   - Я потом вам расскажу, обещаю, - Дмитрий потянул меня вперед еще настойчивее. - Сейчас важнее мальчики. Максим в трансе. Я пытался, но так и не сумел привести его в чувства. А ваш брат в полной растерянности. Откровенно говоря, я и предположить не мог, что он может выглядеть столь серьезным и обеспокоенным.

   - Кто? Вздернутый нос? - хмыкнула я почти весело. - Не смешите мои тапочки. В последний раз Вовочка был крайне озабочен в десятом классе, когда Бастинда - это его нездоровая на всю голову матушка - нашла сыночкин тайник с сигаретами и неприличными журналами. Не будь там изображены девушки, она бы решила, что это "добро" - моя собственность. Хотя надо отдать моей мачехе должное - какое-то время она посомневалась. Мол, мало ли какие у современных старшеклассниц могут быть склонности.

   Дмитрий смущенно кашлянул. Надо же, какие мы скромные. Или он просто от меня не ожидал подобных разговоров? Подумаешь. Не мог же он, в самом деле, думать, что я окажусь кисейной барышней.

   - Максим рассказал, что видел? - вернула я разговор в более уместное русло. - Хоть какие-то детали?

   - Нет. Вообще ничего. Сейчас сами всё поймете. Володя, ну как он?

   - Плохо! Сейчас затих. А то все звал какого-то Рому.

   Отворачиваясь от ветра, я упустила момент, когда мы подошли к мальчишкам вплотную. Откинув назад копну волос, встретилась с испуганными глазищами братца. Перевела взгляд на Макарова и покачнулась. Зрелище и впрямь оказалось не для слабонервных. Лицо ребенка превратилось в гротескную маску. Застывший ужас казался одновременно и наигранным, и настоящим. Словно Макс был актером и пытался изобразить заказанную зрителями эмоцию в пантомиме. Но на самом деле мальчик и не думал притворяться. Сидел, закрыв ладонями уши, покачивался и тихонечко стонал. Только глаза бегали, будто боялись увидеть что-то очень плохое. Макс этого боялся. Очень боялся. Он попал во власть страха.

   Страха?!

   Боже! А ведь я уже слышала о таком!

   Страх питается самыми дурными, самыми кошмарными воспоминаниями людей и воплощает их в жизнь. Так сказал Василий Петрович при нашей первой встрече.