Перепутья Александры (СИ)

   Чтобы справиться с Перепутьями, надо перестать бояться правды. А это однажды произнесла Света, повторяя слова Златы. Когда рассказала, как мир Страха стал ее коридором в реальным мир. Одолеть Перепутья она, правда, так и не сумела. Или просто не успела, потому что я увела ее из Потока раньше...

   - Максим, - подобрав взвивающийся подол, я опустилась перед мальчиком на колени, попробовала заглянуть в глаза. - Посмотри на меня, Макс.

   Но он не отреагировал. Не смог. Или не захотел. Только закачался сильнее, напомнив неваляшку. А потом замер. Прислушался, чуть отведя от ушей пальцы. Глаза заморгали быстро-быстро и остановились, глядя в сторону. В пустоту.

   Или нет?

   Невероятно, но там, где миг назад не было ничего, я боковым зрением уловила движение. Показалось, на траве стоит карлик и машет ладошкой. Физически ощущая, как за доли секунды понижается температура тела, я резко повернула голову, чтобы взглянуть на морок в упор.

   Удалось. Глаза поймали наваждение, словно цель в оптический прицел. И вот тут стало по-настоящему страшно. Потому что не было никакого карлика. На его месте появился белокурый мальчик лет пяти, похожий на ангелочка с открыток. Только крыльев не хватало, да нимба над кудряшками. Забавно наклоняя голову, он водил пальчиком по нижней губе. Улыбался и тянулся другой ручкой к Максиму, приводя его еще в больший ужас. И все бы ничего, ребенка можно было бы принять за живого, не мерцай он, как умирающая лампочка.

   - Кикимора, куда ты смотришь? - заволновался Вовочка, ерзая на пятой точке и пачкая зеленью бежевые шорты.

   - Что вы видите, Александра? - задал Дмитрий более существенный вопрос.

   - Ребенка-призрака, - шепнули губы почти потусторонне. Понадобилось невероятное усилие воли, чтобы оторвать взгляд от малыша. - Макс, - я обхватила лицо Макарова ладонями. - Кто этот мальчик? Его зовут Рома, да?

   А дальше случилось что-то неправильное. По телу прошел ток, в голове ухнул молот, и я увидела собственные руки изнутри. Но не кости и сосуды, а некую энергию. Странная субстанция (я готова была поверить, что это и есть мифическая аура!) была ярко-алого цвета. Она двигалась: одновременно внутри себя и вперед, стремясь к моим ладоням, а затем к Максу. Мальчишка в одно мгновение превратился в живой насос, отнимающий у меня силу. Если не саму жизнь. Я не утрирую. Потому что сердце замедлилось, а ногам стало невероятно холодно, в то время как бледные щеки Макарова заметно порозовели. Самое ужасное, ладони приклеились к лицу Максима, словно их держал в плену огромный магнит.

   Глаза мальчишки-вампира перестали быть стеклянными. Ожили. Беспокойно заморгали. И заглянули в мои.

   - Отпусти, - выдохнула я отчаянно. - Прекрати.

   - Александра! - Дмитрий, наконец, сообразил, что творится что-то неладное и с силой дернул мои руки. Отлепить их получилось со второй попытки. Мы с красавчиком повалились на траву в одну сторону, Макаров - в другую.

   - Я не хотел, - застонал Макс, перекатываясь с боку на бок. - Я не хотел убивать Ро-о-ому.

   Признаться, я думала, только в кино действующие лица замирают столь нелепо в кульминационный момент. Оказывается, и в реальность (или в псевдореальности?!) тоже. Мы с Дмитрием так и остались лежать, раскрыв рты. Я от растерянности, он, подозреваю, еще и от боли. Ибо меня угораздило упереться локтем ему в живот и не заметить сего момента. Но больше всех отличился Вовочка. Насупился. Помрачнел. А потом сиганул прочь со Слоя, приказав небесам транспортировать его в убежище. Перетрусил поросенок малолетний. Решил спрятаться. Не за маминой юбкой, так на прихватизированном Поточном клочке земли.

   - Нам тоже пора, мальчику мы сейчас не помощники, - сдавленно констатировал Дмитрий, когда я соизволила перестать наваливаться и коряво извинилась.

   Мне ничего не оставалось, как кивнуть, с сожалением глядя на притихшего на траве Макарова. Украденной энергии хватило, чтобы произнести несколько слов, а затем Страх снова поглотил его в косматые объятия...

   На новом Слое, выбранном Потоком по моему приказу, светило солнце. Оно пришло на пустынную улицу мегаполиса после проливного дождя и теперь отражалось в маленьких озерах, которые язык не поворачивался назвать лужами. Пахло весной. Поздней. Когда распускаются терпкие сирень и черемуха, а соскучившиеся по теплу горожане достают летний гардероб.

   Мне здесь могло бы понравиться. Погода отличная - и тепло, и свежо одновременно. И ни единого пугливого существа вокруг, способного при виде нас с Дмитрием срочно поменять направление. Вот только перед глазами продолжал маячить поверженный Поточным наваждением Максим, а по коже резво скакали мурашки. Ох, было в этом ангелоподобном малыше Роме нечто жуткое, покрывающее вены инеем.

   - Симпатичное место, - решился нарушить тишину Дмитрий, бесцельно прошагав рядом минут пять. Я, впрочем, старательно обходила лужи, тоже не слишком понимая, куда и зачем направляюсь. Вперед "от себя" и ладно.

   - Да, вполне. Люблю город после дождя. Умытый и свежий.

   - Вы думаете о Максиме, верно?