Перепутья (СИ)

Так и вышло. Обсуждение быстро свернуло в сторону от проблем восточных провинций к выборам консулов-суффектов, и звучащие идеи с каждой итерацией становились все более и более безумными. Когда распалившийся Руф заикнулся о том, чтобы отменить закон Антония, упразднявший диктатуру, Гаю даже пришлось его осадить.

Не понять, на что он намекает, было невозможно – но для новых дырок на Гае просто не оставалось никакого места.

- Слово предоставляется консуляру Гаю Юлию Цезарю, - объявил Тавр, и до того шумный зал погрузился в гробовую тишину.

- Спасибо, Тит Статилий, - Гай поднялся со своего места и, прищурившись, обвел взглядом присутствующих, - Отцы-сенаторы, многое уже было сказано вами о первоочередной необходимости восстановления нормального функционирования государства. Как ярко продемонстрировал приведенный Титом Статилием пример, у нас есть огромное количество врагов, которые только и ожидают удачного момента для нанесения удара, и любое наше промедление только играет им на руку и подогревает их самоуверенность.

Сенаторы неуверенно загудели, не понимая, куда он клонит.

- Однако, представшая перед нами проблема отсутствия высших магистратов не является настолько неразрешимой, как многим из вас показалось, - Гай поднял вверх одну раскрытую ладонь, призывая собравшихся к тишине, - Как всем вам, должно быть, известно, ранее Луций Корнелий Бальб был избран консулом-суффектом на этот год.

- Но он же… - в средних рядах напротив поднялась фигура. Гаю пришлось прикрыть левый глаз для того, чтобы понять, что это был Филипп.

- Проскрибирован? – переспросил Гай, - Я как раз хотел перейти к этому моменту. По достоверно известной мне информации, отцы-сенаторы, все добавления в проскрипционные списки, осуществленные после Перузинской войны, никак не оформлялись Гаем Октавием документально. Закон Педия довольно однозначен в своих определениях, и в нем нигде не упомянута подобная возможность.

Зал взорвался удивленными возгласами. Тавр пытался осадить неожиданно возбудившихся отцов-сенаторов всеми силами, но вернуть тишину больше не представлялось возможным.

Последние указы о расширении проскрипционных списков догорели еще вчера вечером. Гай ходил по тонкому льду, с единственным расчетом на то, что никто из присутствующих не выиграл от них больше, чем проиграл.

И он не прогадал. Отцы-сенаторы удивлялись безалаберности Октавия, радовались за родственников и знакомых, просто расслабленно выдыхали – и никто не поднял голос возмущения за свои новые земельные или денежные приобретения, напрямую связанные с этими указами.

- …нам достаточно сейчас принять один указ – и уже завтра у нас будет консул. А дальше дело техники. Я все сказал.

[1] Главный храм Юпитера в Риме. Находится на Капитолийском Холме, территориально примерно на месте основного здания современного Капитолийского музея.

[2] 59 г. до н.э. Римляне в обиходе “нумеруют” года по именам консулов. Летоисчисление “От основания Города” (AUC) тоже есть, но в обиходе не используется.

[3] 63 г. до н.э.

[4] Децимация – римский тип наказания провинившихся легионеров. Довольно древняя традиция, которая была возрождена Крассом во время восстания Спартака, но больше после этого не применялась ни разу. Вкратце сводится к тому, что весь выбранный легион разделяется на десятки. В каждой десятке легионеры тянут жребий. Того, кому выпала короткая палка, остальные девять обязаны забить насмерть. Обычно применялась к легионам, которые дезертировали с поля боя.

Царица (Клеопатра I)

Легкий ветер с гавани нес приятную ночную прохладу. Корабли – маленькие светящиеся точки в черноте моря, - словно мотыльки собирались на свет маяка и испуганно прибивались к порту. Солоноватый воздух опутывал, принося спокойствие и уверенность, что все страхи беспочвенны и надуманы.

Клеопатра бы давно погибла, если бы доверяла подобным ощущениям.

- Сирия? Антоний, ты серьезно? – сложно было сказать, чего было больше в ее голосе – сарказма или злости.

Легкой улыбке и горячему поцелую не удалось не только остановить ее, но и даже смягчить хотя бы немного.

- Если ты думаешь, что твое перемирие с этими так называемыми коллегами продлиться вечно, ты глубоко ошибаешься, - холодно отрезала она, - Стоит тебе зазеваться, они тут же на тебя набросятся.

- Луций справится, - легкомысленно махнул рукой Антоний.