Перерождение

По реакции девушки, конечно, можно было догадаться, кто именно мёртв, но, чтобы не строить анализ ситуации, которая, судя по всему, крайне серьёзна, на догадках, им нужна была конкретика, точность и желательно детали.

Это и выложил ей Дэй.

Она понимала.

Была согласна с его доводами.

И снова опустила взор, собираясь с силами.

Начав говорить, словно старалась быстрее всё выговорить. Часто невпопад, перепрыгивая с одного на другое, сбиваясь, то неразборчиво, тихо, то наоборот кричала, повышала голос, пока в конце опять не сорвалась на истерику.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тих без слов просто опять притянул её к себе и крепко обнял.

Она снова не обняла его в ответ.

Но и не оттолкнула.

Что радовало его сердце надеждой.

Или хотя бы просто моментом.

Он вдруг понял, что готов быть рядом с ней на любых условиях.

Просто быть.

Понял, почувствовал, ощутил, прожил то, что у него просто нет сил опять с ней расстаться.

Он не хотел.

Не хо-тел!

Выслушав Аттику, Дэй серьёзно кивнул и достал телефон.

«Вот в чьих руках на самом деле была сосредоточена вся власть», — с улыбкой подумал старший брат.

Дэй был его правой рукой, но больше тем самым серым кардиналом, который правит на самом деле.

По обоюдному согласию.

Тихран был силой — до сих пор неотъемлемая составляющая для правителя в мире оборотней. Дэй — всё остальное.

Брат словно смахнул что-то с телефона и посреди гостиной возникла большая полупрозрачная проекция изображения.

Он нажимал виртуальные кнопки на аппарате, а смотрел на огромный экран.

— Это мы, — подошёл он к нему и указал пальцем на маленькую точку сверху.

— Это вид со спутника? — уточнила Атти.

— Да, — быстро отозвался брат и продолжил. — А вот это, — указал он на множественные точки в опасной близости. — Они, — и он увеличил изображение пальцами. Словно раздвигая экран. Еще, ещё и ещё. Пока Аббонам с ведьмой не стало отчётливо видно огромное оркское войско, мчавшееся со всех ног в их направлении.

Где-то в середине этой толпы неслось огромное дерево, перебирая множеством корней, как ногами. И в кроне его, словно на троне, восседала Вторая.

— Ты должен призвать остальных в Сити, — сказал брат серьёзно, посмотрев на него.

Тихран согласно кивнул.

— И нам надо всё же переговорить с властями Сити и вынудить их к сотрудничеству, — сказал он. — Всё-таки это их город и люди. Но я бы предложил просто убраться из города, — посмотрел он на Атти. — Можем взять с собой тех, кто тебе дорог, и всё.

Она отрицательно мотнула головой.

— Я не могу, — произнесла она. — Но я пойму, если вы… — тише начала она и опустила глаза, не договорив.

Тихран сел рядом и приподнял её лицо за подбородок.

В зелёных глазах блестели слёзы.

Боли. И безысходности.

Но она не осуждала.

И не отступится.

Ни за что.

— Ради тебя, — заговорил владыка оборотней, проникновенно заглядывая в бездонные омуты её Души, — я ввяжусь во всё, что угодно.

Тихие ручейки проложили дорожки на девичьих щеках. Она была тронута и не могла поверить.

— Спасибо, — тихо прошептала она, вновь опустив взор. — Сколько у нас времени?

— Завтра к закату армия орков будет уже здесь, — ответил владыка.

— Мы успеем подготовиться? — спросила она.

— Должны. Насколько это возможно, — не стал он от неё скрывать очевидного, и она понимающе кивнула.

— Мне надо к дварфам, — произнесла она. — Они могут помочь.

Тихран согласился с ней и вызвался сопроводить за ворота.

Вот только, как бы она ни старалась, ни одного дварфа найти им не удалось.

Аттика не знала, как вызвать их из-под земли, и там ли ещё они вообще.

Они вынуждены были вернуться ни с чем, и Абоны принялись за дело, призывая оборотней в Сити и налаживая связь с городскими властями.

Потянулись часы переговоров и обсуждений, выстраивание тактики боя, предположений, как будет действовать противник, как максимально обезопасить гражданских, вопросы эвакуации, которая началась незамедлительно, переговоры с другими городами. Которые, естественно, не хотели вмешиваться и верить, что после того, как орки со Второй разделаются с Сити, то возьмутся и за них.

Без споров отозвался и обещал помочь лишь Хатс, все и всё остальное лишь обсуждалось, обсуждалось и обсуждалось.

Аттика не заметила, как задремала на диване в той же гостиной правителей оборотней, ставшей главным штабом происходящего и предстоящего сражения.

Не почувствовала она и того, как её осторожно подняли сильные руки и отнесли в постель.

Она открыла сонные глаза, лишь когда он лёг рядом.

Просто тихо глядя на неё.

— У меня двое мужей, — произнесла она. Видимо ещё не до конца вырванная из сна и не осознавшая новую реальность.

Но Тиху было бы плевать, если бы даже до сих пор было так.

— Мне всё равно, — ответил он. — В твоём мире, это, видимо, норма, — продолжил он. — А я хочу быть частью твоего мира. Я даже мог бы попробовать стать третьим. Насколько я понял, первые два — нормальные мужики, мы договоримся.

Она улыбнулась.

Как же приятно было видеть на её лице улыбку!

— Хорошо, — произнесла она.