Перерождение (СИ)

Ольга хотела отбить и этот аргумент. Но она видела, что Кир не врет и не заблуждается. Видя его лицо и муки на нем, ей хотелось поддержать его. Она даже протянула к нему руку. Но вдруг перед ее лицом возникли обломки БиоНИЦ, которые она видела по телевизору. Она вспомнила всех своих подруг и друзей, работавших там и пришедших на работу перед самым взрывом. Со многими Ольга училась в одном институте и все они проходили практику в БиоНИЦ. И их лица сейчас стояли между ней и Киром, их голоса вновь эхом доносились из ниоткуда. Ольга глубоко вдохнула, прижав руку к груди. Она отвела взгляд от Кира, пытаясь справиться с чувствами, в которых она начинала путаться. Одна ее часть корила ее за то, что она позволила взрастить к нему жалость, зная, что он может оказаться причастным к подрыву исследовательского центра. Другая ее часть продолжала испытывать к нему жалость, ведь она знала, что Кроберг давным-давно приготовила для него смертельный сценарий. И сейчас, своим неожиданным признанием Кир приблизился к финишу жизни на сто шагов. Оставалось лишь донести его громкие слова до Кроберг и ниточку, что держала его среди живых, обрежут.

Через двадцать минут в лаборатории появился Мамонтов. За его спиной были два охранника, возвышавшихся над своим шефом более чем на голову. Увидев начальника охраны, Кир съежился в кресле. Мамонтов с кирпичным лицом подошел к нему и внимательно заглянул в глаза. Громко хмыкнув, он отошел и приказал двум своим молодцам выйти за дверь. Затем он внимательно просканировал взглядом Ольгу и увидел в ее руках записывающее устройство. Не двигаясь с места, Мамонтов протянул руку. Ольга медленно подошла к начальнику охраны и передала девайс. Мамонтов повертел кусочек пластмассы в широкой ладони и указал другой рукой Ольге на выход. Арно бросила растерянно посмотрела на Кира. Перед закатом своей жизни его ждал мучительный разговор с самым гадким из хранителей человеческих жизней.

- Странно, но ты не похож на террориста, - наконец заговорил Мамонтов.

- Я тоже так думал, - обреченно произнес Кир.

- И как же ты взорвал центр?

- Этого я не помню, - начальник усмехнулся. Он прошелся вперед-назад и, немного наклонив голову, с прищуром посмотрел на Кира.

- И кто же ты у нас? – Кир не понял вопроса. – К какой группировке принадлежишь?

- Не знаю, не помню, - безразлично ответил Кир.

- Ха! – наигранно поразился начальник охраны. – Как интересно. Слушай, малый, ты простак или все же дурак? Что ты еще помнишь?

- Только имя главного… - Мамонтов приподнял брови, скорчив вопросительную мину на лице. – Его зовут Кнут.

- Так ты химбат, - шепотом проговорил начальник, открыв от удивления рот.

Мамонтов многое слышал о человеке по имени Кнут. И почти половина из этого была выдумкой. Имя Кнута знакомо каждому блюстителю порядка. Его хорошо помнил и Мамонтов. Во времена работы в криминальном отделе он долго гонялся за призраком под именем Кнут. Но кроме прозвища никто ничего не знал о нем. Даже когда Мамонтов пересекся с капитаном Бобровым из ФСБ, расследуя кровавую разборку на заброшенном заводе, он не узнал ничего нового о личности Кнута. Хотя факт того, что им заинтересовалась федеральная служба, наводил на определенные выводы. Все преступления, в которых косвенно светилось имя Кнута были так или иначе связаны с химической и биологической промышленностью. Спустя время Бобров рассказал Мамонтову о том, что ФСБ разрабатывает версию о том, что Кнут является главарем химических батальонов Петрополиса. По другой версии Кнут – это структура управления, в которую входит несколько криминальных авторитетов. Любая попытка выяснить большее сталкивалась со смертью любопытствующего. Расследования убийств и преступлений, где были замешаны химбаты, напоминали хождения по лезвию бритвы. Каждый раз, когда в деле значилось прозвище Кнут – следователи писали заявление о своем отстранении от дела. Из-за этого Мамонтов и ушел в отставку, когда ему не позволили отказаться от расследования. 

Начальник охраны подошел к Киру и схватил его за грудки, приподняв с кресла.

- Кнут это человек? - прорычал Мамонтов, тряся Кира как куклу.

- Да, - испуганно ответил Кир.

- Ты помнишь его? Как его зовут? Где он живет? – злобствовал Мамонт.

- Не знаю, не помню, - голос Кира сильно дрожал. – Клуб, мы виделись в клубе.

- В каком? – прокричал Мамонтов.

- «Невъ-8».

- Все? – начальник сильно тряхнул Кира. Страх сковывал его так, что в ответ он лишь кивнул.

Мамонтов швырнул Кира обратно в кресло. Его ошалелые глаза бегали туда-сюда. Он ходил перед креслом, поглаживая пальцем подбородок. Мамонтов пыхтел как паровоз, а его округлившиеся глаза больше походили на два прожектора. Наконец начальник охраны собрался с мыслями. Громко топая, он подошел к двери; открыл ее и громогласно позвал двух охранников. Мамонтов приказал им быть в лаборатории до особых указаний. Сам же он направился к Кроберг. В голове у него волчком крутилась мысль о том, что Кроберг приговорила Кира. И если раньше Мамонтову было на это дело плевать, то сейчас этот обгорелый подрывник нужен был ему живым.