Перерождение (СИ)

Внезапно на одного из огнеметчиков навалился Черный. Он спрыгнул с крыши дома, на который боец направил ствол оружия. Следом за ним повылезали мальчишки-подростки. Они вцепились в бойца и стаскивали с него ранец и маску. Но силы были не равны. С главной улицы на выручку подоспели другие наци. Она раскидывали пацанов в стороны и жестоко избивали их. Кровь выплескивалась наружу. Черный стоял перед огнеметчиком. Его защитная маска была в руках у подростка.

Боец опешил и попятился назад. Но его схватили другие огнеметчики. Одни из них ударил его по голове. Черный убежать не успел. Его держали двое мужчин. Брыкаясь и пиная их ногами, он нарвался на несколько крепких ударов. После чего всех мальчишек и бывшего бойца сгребли к дому. Четверо огнеметчиков направили стволы с вырывающимся огоньком на ребят и обрушили на них жаркое пламя.

Натиск бойцов наци нарастал. Они сметали с пути любое сопротивление. Многие пытались сражаться. Мужчины и женщины хватали из дома стулья, доски – все, что попадалось под руку и бились с теми кто убивал их. Но были среди бойцов те, против кого ничто не могло спасти.

Черные призраки с желтыми глазами сновали в небольшом количестве там и тут. Они врывались в дома и испепеляли всех кто там был. Они были сами по себе и легко переступали через бойцов наци, оказавшихся на пути. Желтоглазые разрубали тонкими лезвиями их тела, стремительно проносясь от дома к дому. Безумные наци даже не оказывали им сопротивления, слишком внезапны были нападениях их мрачных союзников.

По щеке Тани стекали слезы. Ей было ужасно холодно и страшно. Ручками она колотила в дверь. С ее дрожащих синих губ слетали обрывки слов о помощи. Но ее никто не хотел слышать. Как и ее соседей по улице, которых запирали в домах и мешали вылезти через оконные проемы. В них выстреливали потоком пламени. Их оглушали и собирали в одном месте в кучу и сжигали как зараженный скот. В воздухе пахло горелым мясом, тканью и палеными волосами. Деревня пылала. Наци продвигались вглубь со всех сторон, не давая шанса никому. Откуда-то справа раздался пронзительный детский плачь. Таня повернула в сторону знакомого ревущего голоса. С ужасом она произнесла имя: «Миша-рева». Его лицо вдруг ясно всплыло перед ней и от этого ней. Они редко звала его ревой, только в моменты, когда Миша, не зная меры, проливал слезы по пустякам. Его голос резал слух, и рвал картины памяти, всплывавшие в сердцах. И вскоре он смолк навсегда, утонув в беспощадном вареве огня. Таня зажмурила глаза и прикрыла руками лицо. Она не хотела слышать как вновь раздается детский крик. Ей было страшно от того, что ее любимый оранжевый цвет вдруг обозлился и пожирает дома вокруг. Крики людей, одурманенные болью и ужасом голодного огня, пожирающего их, сливались в отвратительный гимн смерти.

Таня медленно сползла на корточки и уткнулась в коленки. Спиной она чувствовала, как дрожит здание лаборатории. Как что-то мощное заставляет содрогаться его изнутри. Где-то совсем рядом раздался протяжный рык зверя. Таня подняла голову и увидела, как в одном из переулков между домами на нее смотрит непонятное существо в черном плаще и маской с горящими желтыми глазами. От напавшего страха Таня стала задыхаться. Черный охотник осматривал ее оценивая. Внутри здания послышался громкий грохот. Таня услышала, как внутри кричат люди. В дверь с обратной стороны били кулаками, пытаясь открыть. Как вдруг, охотник дернулся с места – прямо на нее. Таня прижалась к двери всем своим тельцем и зажмурила глаза.

Она почувствовала, как начинает падать. Издав крик, Таня упала в распахнувшуюся дверь. Она лежала не шевелясь, с закрытыми глазами. Внутри было очень холодно, холоднее чем снаружи. Звук гнущихся балок, как стон издыхающего железного зверя, больно царапал уши. Затихающий стон людей, растворялся у распахнутой двери, не успев вырваться наружу. Таня приоткрыла глаза и увидела, что лежит на полу в ангаре рядом с открытой дверью. Сзади к ней кто-то приближался. Она поспешила отползти в темень. Где был желтоглазый она не видела: вошел ли внутрь или остался на улице. На свет от двери показался окровавленный санитар. В проходе он столкнулся с Комаровым, забегающим внутрь. Санитар выбежал на улицу, отпихивая деревенских. Следом за ним с обезумевшим лицом бежали и другие. Все перемешались: деревенские, лаборанты с изувеченными телами. Таня прятала лицо за ладошками каждый раз, когда видела окровавленного человека. В гараже раздались крики. Среди истошных воплей Таня различила лишь гневный вскрик Комарова, который оборвался с жутким хрустом.

Перед дверью лаборатории стоял черный охотник. Он недовольно рычал. Страх косил деревенских. Они медленно ползли к распахнутой двери и даже не обращали внимания на окровавленных санитаров, выбежавших наружу. Охотник выхватывал сотрудников лаборатории, и его быстрые удары увязали в их телах. Выбегавшие люди не устраивали его – он злился.