Перерождение темного архимага VI. Рассвет

— Молодцы! Сразу видно, государству есть, на кого положиться в столь трудный час.

После этого бессодержательного разговора нас отпустили. Про майора Долгорукова и остальных, кто находился на борту сбитых самолётов, великий князь не сообщил. Невольно приходили на ум безрадостные мысли, что никто больше не выжил, а даже если кто и спасся, их утром с вертолётов добили. Вот только убить великого мастера ракетой — это надо постараться, поэтому не стоило терять надежду. А вот если морозовцы и сами послали великих мастеров, тогда дела плохи.

Нас четверых разместили в одной из комнат дворца. Здание было превращено в казарму, во всех комнатах кто-то жил, в коридорах стояли ящики с оружием, боеприпасами и тушёнкой, а в огромном парке под каждым деревом пристроился броневик, и зеленели армейские палатки.

Майор Долгоруков обнаружился на следующее утро. Он сам заглянул к нам. Оказалось, что он вместе с десятком выживших добрались до резиденции ночью. Но в лесу рядом с местом крушения осталось ещё столько же раненых, которых уже кто-то поехал эвакуировать. Выжили все великие мастера из ОСН и первого батальона плюс несколько старших мастеров.

Рассказал Долгоруков и о том, как их из вертолётов обстреливали. Двое не пережили этой атаки. Остальные рассредоточились по лесу, а потом вышли на дорогу, откуда на попутках по двое-тро добрались до Ясенево. В отличие от нас майор заранее знал конечный пункт сбора.

В этот же день нам выдали новенькую полевую форму и кое-какое снаряжение, а ближе к вечеру нас собрались в большом зале с троном, чтобы присягнуть императору Павлу III.

Щуплый паренёк, которому на вид никак нельзя было дать тринадцать лет, вышел к нам, облачённый в тёмно-синий мундир и мантию. На голове его была корона, в руках — скипетр и держава. Он сел на трон. Сопровождали нового государя регент и мать, которые встали по обе стороны от него. Мы же опустились на колено и произнесли клятву.

Церемония прошла быстро. На пышные празднества времени не было.

Следующие дни мы занимались в основном тренировками, готовясь к решающему сражению с мятежниками. По крайней мере, именно так утверждал Дмитрий Павлович.

Стали подтягиваться другие гвардейские части. Приехала и полковник Романова с девятым батальоном и двумя батальонами из четвёртого полка, оставшегося в Сибири. Добирались бойцы небольшими партиями на поездах, чтобы не дать противнику возможности атаковать всех в одном месте. Дворец же и парк были защищены огромным куполом силового поля, который днём и ночью поддерживали несколько энергетиков, что делало резиденцию относительно безопасной.

На досуге нам удалось познакомиться с офицерами из первого и второго гвардейских полков, вставшими на сторону царевича Павла в то время, как их командование отдало предпочтение Фёдору. От них мы узнали некоторые подробности происходящего.

Главным у повстанцев считался некий Аристарх Морозов — сын арестованного полтора года назад (и, конечно же, освобождённого после смены власти) Ивана Морозова. Им обоим активно содействовали Голицыны и одна из ветвей Орловых. Примкнули к мятежникам и более мелкие рода (те же Неклюдовы, например),и некоторые члены императорской семьи, в том числе первая жена Александра V — Елизавета Фёдоровна, которая до перехода в местную религию звалась Луиза Шварцбург и являлась потомком немецких королей.

И Морозовы, и Голицыны считались очень богатыми родами. Первые владели двумя оружейными заводами, вторые — автомобильным заводом и крупнейшей нефтегазовой компанией. Поэтому эти князья и были столь опасны. Они могли себе целую армию нанять и купить, кого угодно. А Елизавета Фёдоровна могла позвать на помощь свою немецкую родню — этого тоже все боялись. Иностранного вмешательства только не хватало…

Самым богатым родом, который поддерживал Павла III, если не считать Романовых, были Долгоруковы. Они тоже много чем владели и имели огромное состояние. Глава их рода собирал ополчение из князей и бояр, чтобы противостоять узурпатору.

А вот у какой из сторон преимущество, у кого больше сил — об это не знали, наверное, даже регент с императрицей. Крупных сражений пока не было, если не считать операцию повстанцев по взятию Белого дворца. И мы, и сторонники Морозовых копили силы и чего-то ждали.

На четвёртый день после нашего приезда во дворец, нас подняли по тревоге. Мы выбежали из здания и построились у крыльца. Вскоре пришёл Дмитрий Павлович и объявил, что на дворец Долгоруковых и на особняк Шереметевых (ещё одни наши союзники) напали сторонники Морозова, и потому надо срочно выдвигаться, чтобы помочь нашим друзьям отбить атаку.

Сколько народу поехало, я даже сосчитать не смог. Никак не меньше гвардейского батальона. Наш отряд специального назначения примкнул к группе, которую отправили на помощь Долгоруковым. Видимо, сыграло роль то, что нами командовал их родственник. Мы всем составом забрались в «Носорог», и колонна выдвинулась.