Пересечь сплошную

Я не знаю, зачем мы сделали это. Ну ладно — Стас. Как парня я, наверное, еще могла понять его. Хоть у него и был МалышЬ, которого он с детства боготворил, но, пожалуй, любой мужчина не откажется при удобном случае “свернуть налево” без какой бы то ни было веской причины. А тут так удачно подвернулась я. Внесла, так сказать, в его жизнь разнообразие и добавила опыта. Так что с Назаровым все более-менее ясно. Однако зачем это было нужно мне, я так и не смогла в последующем объяснить.

У меня вроде ничего не чесалось и не было нестерпимого желания из-за долгого воздержания с кем-либо перепихнуться. Я без проблем переносила образовавшееся затишье в моей интимной жизни. Да и если начистоту, в этом вопросе инициатором у нас всегда был Юрка. В целом, процесс этот был для меня по большей части приятным, но все же не жизненнонеобходимым. Выходит, вариант, что мне вдруг неожиданно захотелось потрахаться и я нашла в попавшем мне под руку Стасе подходящую кандидатуру для удовлетворения, не прокатывал.

И вообще, Назаров ведь мне никогда не нравился. Нет, в целом он нормальный: не урод и не дебил, как, например, Протасов, не вызывающий ничего, кроме отвращения. Но ведь он и не Крайнов, который, чего уж скрывать, вызывал у меня тайную невольную симпатию. Стас обычный статист в моей жизни. Да, я с ним последнее время, благодаря совместному проекту, немного чаще общалась, чем раньше, но ведь только и всего.

И я не была пьяной в тот момент, чтобы все можно было списать на невменяемость. Нет, я все прекрасно осознавала. Поцелуй наш, конечно, произошел спонтанно, как какое-то наваждение. Назаров приблизился ко мне и коснулся губами моих губ, а я ответила, и тут же пропустила сквозь пальцы его взлохмаченные волосы. Теперь я уже наяву скользила по его вихрам и перебирала пряди. И этот момент вышел волнительным. Он захватил и взбудоражил, вызывая секундную волну безумия, после которой дальше все пошло как по накатанной. Меня никто не уговаривал и тем более не принуждал. Все-таки я “не первый день замужем” и хорошо понимала, что мы делаем. Я сама, не отрываясь от губ Стаса приподнималась, помогая ему стянуть с меня колготки. Без лишней прелюдии, мы быстрее настойчиво стремились совершить глупость. Отвлекись мы на долгие ласки, у нас, возможно, появилось бы время включить мозги, оценить и отвратить происходящее. Но нет, мы спешили не опоздать натворить дела, которые вряд ли обещали доставить нам много удовольствия, зато навалить в последующем тонну проблем гарантировали на все сто пятьдесят процентов. Но тогда мы точно не думали о последствиях и зачем-то настырно влезали в это дерьмо.

Я не знаю, что там не устроило Янку в размерах, мне лично мало точно не показалось. Поначалу было даже немного дискомфортно, как в первый раз. Может, это, конечно, из-за длительного отсутствия секса, потому что потом стало нормально, а наплывами, кстати, вполне приятно, и я иногда неосознанно с силой сжимала плечи Стаса, впиваясь в них ногтями, и сильнее прижимала к себе и без того тяжелое мужское тело. Но все же до полной разрядки мне было очень и очень далеко, и вряд ли бы я в этой ситуации к ней пришла, чего не скажешь о Назарове. Он кончил легко и со вкусом, причем в меня. Ему явно понравилось. Оторвался ушастый по полной, уйдя в процесс, отключился от бренного мира, позабыв обо всем и всех.

В момент, когда что-то там выплеснулось в меня, надсечённая шрамом губа Стаса дернулась в мягкой улыбке, и он, переведя дыхание, обвел меня безмятежным взглядом. Мы снова, застыв, вглядывались друг другу в значительно увеличившиеся теперь зрачки, растягивая последние секунды настигшего нас безмозглого умиротворения, пока Стас едва слышно не шепнул мне:

— Малыш...

Я все понимаю, он на автомате мешает ложкой чай, так же, не задумываясь, увидев беспомощность, надо или не надо бросается спасать, делает уступки слабым... И это нежное слово тоже, скорее всего, у него вырвалось по инерции, но... Блин! Но! Именно этот “МалышЬ” вернул нам здравый смысл.

Что же мы натворили?!

Я толкнула Назарова, поспешно выбралась из-под него и с досадой заметила:

— Стас, я не Малыш.

Нет, конечно же, досада моя была не в том, что я не Янка и ей не могу стать. И даже не на Стаса я злилась и его нелепую оговорку. Раздражало, что я такая дура. Зачем? Ну зачем я это сделала?!

Я озиралась, пытаясь сообразить, что на мне осталось надето и где остальные вещи. Назаров тоже сел рядом, поправляя свои штаны и застегиваясь.

— Юль, я не... — он попытался мне при этом что-то сказать.

Я мысленно взмолилась:

“Господи, только не это! Только не оправдания! Господи, заткни его, а?”.

То ли Всевышний, то ли сам Стас услышал мои мысли и действительно замолчал. Он не говорил ни слова, лишь услужливо помогал мне в поисках одежды.

Так в безмолвии мы и разошлись. Точнее ушла я, выметнулась за три минуты из квартиры Назарова. Оставив его стоять в проеме двери, растерянно чешущего затылок, и, не дожидаясь лифта, понеслась по лестнице вниз.