Пересечь сплошную

Янке такое занятие, наконец-то, пришлось по нраву. Она разом заинтересованно притихла и мысль, что ей уже хочется домой отложила пока в сторону.

Ребята шустро освободили от провизии стол, выделяя мне место для священного таинства, и с азартом расселись вокруг. Настька еще и за свечами успела сбегать, дабы создать соответствующую атмосферу. Пригодились «апокалипсисные»  свечи. В комнате запахло гарью, и образовался немного жутковатый таинственный полумрак. Однако, шутливый настрой всех к предстоящему действу пока не так нагнетал обстановку. Просто, если честно, я немножко боялась темноты. Яна тоже, видимо, была из таких же трусих, как и я. Она, моментально позабыв все обиды на своего Стасика, тут же доверчиво прижалась к нему. Назаров по инерции обнял своего Малыша, ограждая от всех невзгод. Уверена, он бы растерзал любую нечисть, посмевшую посягнуть на жизнь его девушки. Я бы тоже сейчас с огромным удовольствием спряталась в чьи-нибудь объятия. Даже от Кирилла не отказалась бы, наверное, но, к сожалению, мне предстояло сейчас заниматься гаданием, а не забиваться в безопасное место.

Я, видимо, в своем неосознанном страхе слишком с явной завистью засмотрелась на уютно угнездившихся Стаса и Яну. Да так, что он вдруг заметил мой пристальный взгляд и смутился. Тут же поспешно убрал руку с плеча Малыша и отставил ее куда-то позади на диван. Мне стало от этого жутко неудобно, и я отвернулась.

«Господи, да пусть обнимаются. Мне-то что?» — буквально в приказном порядке заставила подумать я сама себя и, абстрагировавшись от всего, старательно начала тасовать колоду. Стоило срочно хоть что-то припомнить из давнего детского баловства: в каком порядке раскидать карты и, главное, что каждая из них могла означать. В мыслях тут же закрутились шестерки, семерки, девятки, тузы во всех возможных мастях и комбинациях. Оказывается, еще не все ушло в глубокое забвение, подсознательная память с легкостью начала восстанавливать былые знания. Из прострации меня вывел голос Малыша. Галдёж других пролетал мимо моих ушей, не задерживаясь, Янку же проигнорировать мне не удалось:

— А разве можно на таких картах гадать, — не заныла, а просто поинтересовалась она. – Вроде же надо новые обязательно. Игральные врут, — уверенно заявила она.

Ну да, а то можно подумать, я тут такая «потомственная провидица», Ванга и Нострадамус в одном лице, пришла к ним и реально тут собралась вещать каждому будущее. Просто же, ради прикола все затеяли. Каждый вроде это понимал.

Хотя нет, не каждый. Эти наивные товарищи, похоже, всей сворой на полном серьезе настроились узнать свою судьбу.

— Если нецелованному на колоде посидеть, то они гадальными сразу станут, — уверенно заявила Лерка.

Все сразу переглянулись, пытаясь определить кого можно удостоить такой чести. Если в тринадцати-четырнадцатилетнем возрасте мы по очереди без раздумья с подругами плюхались своими невинными задницами на стопку королей, валетов и дам, исключительно для очистки и облагораживания карт, то найти претендента для этого нехитрого дела среди восемнадцати-двадцатилетних было просто нереально. Мы осмотрелись и с благоговейной надеждой уставились на Настьку. Ну, я, во всяком случае, точно на нее посмотрела. Как бы с точностью на 99,9 % я была уверена, что она непременно сможет нам помочь. Сестренка вернула мне возмущенный взгляд:

— А что сразу я? – вспыхнула она и, захлебываясь слюной правды, рьяно заявила. – Я целовалась!

— С кем? – я подозрительно прищурилась.

— Какая разница? Как будто ты всех знаешь!

— Вообще никого не знаю.

— Вот и молчи.

— Так когда? – уперлась я, мне реально стало интересно, что она может насочинять.

— На прошлой неделе. На новогоднем празднике.

Я выдала скептический смешок. Настька, оглянувшись и увидев, как все снисходительно улыбались, наблюдая за нашей перепалкой, аж затряслась от обиды. Вид у нее стал жалкий и затравленный. Ну и ладно, не будет больше увязываться со мной в чужую компанию.

— Да ладно. Что ты привязалась к ней, — вступился неожиданно за нее, все еще посмеиваясь, Протасов. – Раз все среди нас целовались, значит надо выбрать того, кто позже всех это сделал.

Надо же какой заступник, и какой рассудительный…

— Ой, я не помню, — тут же вскинула руки, отмахиваясь, Янка и хитро глянула на Стаса, тот потупил взгляд и, ностальгически улыбнувшись, пожал плечами.

Да, с этими, естественно, все было понятно. Там же, сидя на горшках, они и обмуслякать, наверняка, друг друга успели.

Я порылась в памяти. Да, конечно же, первый мой поцелуй сорвал с меня, конечно же, не Юрка, а совсем другой мальчик и было это надо сказать давненько:

— Лет в пятнадцать где-то, — выдала я неуверенно.

— Тринадцать, — отозвалась Лерка.

— Я поздно. В семнадцать, — честно сознался Кирилл.

— И я где-то так же, — завершил опрос Влад.

Настьку мы проигнорировали, приняв как должное, что у нее, скорее всего, где-то там, с кем-то, когда-то все равно чуть пораньше, чем у самого последнего.

Выбор между задержавшимися во взрослении Крайновым и Протасовым заходил в тупик. Не высчитывать же сейчас по месяцам.