Переселенец. Долг чести

- Я полковник, а ты всего лишь уорент-офицер, и обязан мне подчиняться, - разозлился тот.

- Ни хрена себе завязочки?! Знаешь, скину-ка я тебя полетать, тут недалеко. А нашим скажу, сбежал, полетать решил. Без парашюта.

- Отведи меня к туалету.

- Как? Я не знаю, как эту бандуру сажать.

- В хвосте есть туалет.

- Есть туалет? - изумился я. - Что ж ты сволочь двуличная раньше не сказал?! Всё, меня не беспокоить… Там почитать есть что?

На пять минут пришлось прерваться. Я поднялся на пятьсот метров, чёрт с ними, пусть локаторы видят, наши и так знают где я лечу, и отвязав полковника, сопроводил в хвостовой отсек. Я первым отлил, действительно очень хотелось. У него та же нужда была. Сам туалет вид имел крупного ведра, а сверху стульчак и крышка. Дальше вернувшись, я хотел привязать того, но полковник пытался нокаутировать меня ударом лба. Кстати, довольно профессиональное не раз отработанное движение. Однако тот не Депардье, я успел отшатнутся. И дал ему такого леща, что тот сел и свёл глаза в кучу. После чего я отработал на нём все способы рукоприкладства, от банального щелбана, до фофона. Тряся кистью правой руки, отбил, снова привязав того, ещё и ноги тоже. Сел на своё место, пока полковник плавал в своих снах, а на голове росли шишки, снова подключил шлемофон, и взял управление, то даже отшатнулся. Рядом летел русский истребитель и силуэт лётчика показывал явно неприличные жесты.

- Это ещё что за клоун? - вслух я подумал, и тот за грозил мне кулаком, как будто всё слышал. - Ой!

Мне как-то не по себе стало. А рация точно на приём стоит, а не на выдачу? Надо проверить. Снова поставив автопилот, я включил освещение кабины, чтобы тот меня лучше видел, и развёл руками, мол: чего? Тот погрозил кулаком и постучал по наушникам. Сам истребитель висел чуть впереди и выше, чтобы под винты моих моторов не попасть, так что лётчику приходилось оборачиваться и выгибать шею.

- На связь что ли выйти? Как будто я разбираюсь в этой британской бандуре. Понаделают хрени, а ты мучайся, - пробурчал я.

Не выключая освещения, я отключишь шлемофон, и перебрался к месту штурмана, где снова подключил его и включил рацию на связь. Даже лбом постучаться о стенку хотелось, рация работала, и все наши переговоры с полковником могли слышать. Ладно хоть мало кто понять мог, мы на английском общались. А я точно помнил, что ставил рацию на приём, включая внутреннюю бортовую связь. Точно, этот, когда возился, пяткой ботинка тумблеры переключил, я планку-то защиты на место не поставил. Дал ему за это ещё леща, всё равно без сознания. В общем, после включения рации на приём, я вернулся в кресло пилота, подключил шлемофон и услышал мат лётчика-истребителя. Кстати, поглядывая в иллюминаторы, отметил ещё три хищных силуэта, что сопровождали меня в стороне.

- Я в эфире, - сообщил я.

- За клоуна ответишь, - сразу отозвался лётчик.

- Я тут вообще не причём, этот мудак с трамплином для мондавошек под носом, каблуком ботинка сбил настройки рации, и та стала работать в эфир. Кстати, много слышали?

- С самого начала.

- Залёт, - коротко прокомментировал я.

- Ты поверь, ты ещё не осознаешь насколько. Кстати, что за трамплин для этих?

- Усы.

- Хм, я тоже усы нашу. Ладно, Клон, теперь это твой позывной. Следуй прежним курсом, у нас приказ сопровождать вас, дальше другие встретят. Отбой.

- Принял.

Так и летели. Полковник вскоре очнулся, но голова явно болела. Посмотрел на меня мутным взглядом и отвернулся. Я же, попивая из стакана-крышки термоса горячего чая, смешанного с мёдом, и довольно мурлыкал попсовую песню из своего времени:

- Мы летим, ковыляя во мгле,

Мы ползем на последнем крыле.

Бак пробит, хвост горит и машина летит

На честном слове и на одном крыле... (Х. Адамсон).

Чуть позже нас действительно передали другим истребителям, а те уже другим, и вот на рассвете мы подлетели к столице. Надо сказать, я был не в восторге и уже лелеял планы сбежать из России. Скажем так, то о чём мы говорили с полковником, было не для чужих ушей. Однако, благодаря ему всё ушло в эфир, естественно обрастёт множеством лишних подробностей и скорее всего карьеры мне не сделать, затравят, не любят генералы, когда их хают, по себе знаю. Если начнётся подобное давление, уйти я смогу всегда, покинув Россию, в принципе меня тут ничего не держит. Долг? Возможно, но если вспомнить Англию, то я его выполнил с перевыполнением плана. Так что я считай тут доброволец, захотел пришёл, захотел ушёл. Как-то так. Не думайте обо мне плохо, это просто я размышляю. Нервничаю слегка, всё же дело-то серьёзное.