Переселенец. Долг чести

После этого со мной уже начали работать журналисты. Тут я раскрылся во всей красе, ярко описывая всё что происходило. Большая часть конечно же выдумка, но мне нужно было подать себя, и хорошо подать. Причём описал как меня отлично встретили и провожали до самой столицы. Всё чётко сделано, без нареканий. После этого меня отвезли в столичный госпиталь, и я попал в руки врачей. Дистрофию мне подтвердили, электроожёг на руках тоже, как и факт самого лечения. Сейчас конечно дело куда лучше, но врач, профессор медицины, настоятельно советовал ещё полежать у них. А я что, против? Как скажут, так и сделаю. В общем, я в процедурной был, как раз комбинезон надевал после всех анализов, крови чуть не пол-литра выкачали. Шучу, меня и так шатает, но всё равно помучили с ними, и медсестра попросила снаружи подождать. Накинув халат сверху, я вышел и сел на скамью, народу изрядно шастало, я не заметил, как подошёл и сел напротив меня незнакомый офицер. Погон не вижу, скрывает халат, но точно авиатор, фуражка выдаёт. Рядом с ним сел второй, возрастом постарше, что чуть позже подошёл, пыхнув на меня свежим запахом табака. Видимо курил. Те с большим интересом, как будто им заняться нечем, стали меня рассматривать. Это как-то нервировало, так что осмотрев их, я вопросительно приподнял бровь.

- Вершинин, - кивнул один. - Без сомнений.

- Да, - подтвердил второй.

- Мы знакомы? - на всякий случай спросил я.

- При обращении к офицеру нужно встать.

- То, что вы офицеры на вас на написано, тем более я память потерял, и весь этот устав и положенные обращения для меня тёмный лес. Врачи вон хотят меня вообще комиссовать, в разговоре мелькнуло, и мы в госпитале, и как мне сообщил профессор медицины, я сейчас их пациент.

- Не помнишь нас? - утонил тот.

- Офицеры, причём из ВВС, - задумчиво протянул я. - Раз вы делаете намёки о наших встречах ранее, то скорее всего Вершинин, то есть я, раз мне сказали, что я он, служил с вами. Я прав?

- Прав. Я поручик Казановский, поручика получил два месяца назад, ты уже в плену был. В полку командую взводом связи. А рядом со мной твой бывший командир борта, прапорщик Зиновьев. Это ты в плен попал, а он вышел к нашим. Штурман ваш погиб.

- Ясно.

Тут Зиновьев слово взял, говорил тот не торопясь, степенно:

- Я раньше фельдфебелем был, но офицерское звание получил за уничтожение крупного стратегического железнодорожного моста. Я один к нему прорвался. Обратно горел, едва до передовой добрался. Из нашего полка только мы и остались, кто тебя помнит. Да начштаба ещё, ну и парни техники. Мы сейчас под Москвой, пополняемся людьми и техникой. Нас дёрнули рано утром и на транспортном борте доставали сюда.

- Ясно.

Тот за подвиг выслужил офицерское звание, но прапорщика, значит без дворянства. Если бы со званием и дворянство получил, не наследное, то звание бы было не прапорщика, а хорунжего. Тут подошёл контрразведчик, что меня допрашивал, ротмистр, и спросил у офицеров:

- Ну что, я так понимаю признайте?

- Похож на Вершинина, - кивнул прапорщик. - Только тот малахольным был, а этот боец. Сразу видно, по взгляду. Этот и угнать самолёт мог и полковника в плен взять.

- Потеря памяти трудно диагностируемая. Может приметы какие есть?

- Точно! А ведь у него ожог на левой лопатке, сам видел в бане. Давний, рассказывал, что когда дом горел, помогал вещи выбрасывать в окно, вот уголёк и попал. Даже одежда загорелась.

- А что вы на меня смотрите? - пожал я плечами. - У меня глаз на затылке нет, я не знаю. А врачи осмотр делая мне не сообщали, только записывали.

- Да, - согласился ротмистр и достав из планшетки несколько листов, видимо копия осмотра, изучил их и подтвердил. - Есть шрам на левой лопатке.

- Самому посмотреть надо, - с некоторой степенностью сказал прапорщик. Ему, кстати, лет сорок на вид было.

Пожав плечами, я расстегнул комбез, и вставая обнажил левое плечо. Тот слегка отодвинул нательную рубаху, и смотрев ожог, уверенно сказал:

- Вершинин это. Точно он.

- Ясно. Подпишите протокол встречи, и опознавания. А сейчас я вас провожу. Сегодня можете погулять по столице. А завтра поездом вас отправят обратно в Москву.

- А пообщаться с сослуживцем, господин ротмистр? - спросил поручик.

- Нет времени у него. Свободны, - был ответ.