Переселение, или По ту сторону дисплея

- Но теперь вы будете их отговаривать? – понимающе усмехнулся он уголком рта, при том, что глаза его смотрели пристально, без улыбки.

- Не скрою, так и будет. Вы не имеете права принуждать детей к культовым действиям, тем более без согласия родителей.

- Вот только не надо меня пугать, я не из пугливых!..

   После этой высокомерно выпаленной фразы учитель чуть помолчал и продолжал уже мягче:

-  Вы, вероятно, считаете, что Ямала некрасив, нехорош и прочее… Действительно, с первого взгляда он должен казаться именно таким…

- Думаю, что не только с первого!

- Но на самом деле красота и безобразие очень близко граничат, – не откликаясь на ее реплику, продолжал учитель. – Так же близко, как добро и зло. По сути дела, это два равнозначных проявления всеобъемлющего лика сущего.

- Что? – удивилась Людмила. – Равнозначных?

- Все составляющее нашу жизнь относительно. Надеюсь, с этим вы не будете спорить?

- Ну положим… – растерялась Людмила.

- …И в то же время значительно. Вот и у Ямалы есть свое значение, и, если посмотреть вглубь, совсем немалое…

   Но Людмила уже оправилась от своей растерянности и крепко держала нить всех этих путаных рассуждений:

- Немалое, говорите? Есть отрицательные величины, которые чем больше, тем больший вред в себе заключают...

- А чем, позвольте спросить, вы определяете понятие «вред»? Например, яд змеи полезен, по-вашему, или вреден?

- В зависимости от того, для чего используется.

- Вот! – Ким восторженно поднял вверх палец. – Важно, с какой позиции посмотреть.

- Важно, какое иметь намерение. Если змея кусает – это плохо. Если из яда приготовлено лекарство против проказы – тогда это хорошо.

- Но то и другое сходится в змее – так же и в нашей жизни вред, как вы выразились, соседствует с пользой, красота с безобразием, а добро со злом. Именно это я и сказал вначале.

   Людмила не собиралась на этом с ним примириться. Совершалось вопиющие нарушение педагогических правил, даже норм конституции, в разделе о правах детей и правах родителей. А если у Славика и, возможно, у других мальчишек болит после занятий голова, это уже причинение вреда здоровью.

- Вы вправе придерживаться любой философии. Но речь идет о детях…

- Если я прав, то и детям хорошо. Подержите ладонь над головой Ямалы, – внезапно предложил он. – Вы сами увидите, что воздух вокруг него теплее и слегка колышется…

- Даже если так – о чем это говорит?

   Ким снисходительно усмехнулся:

- Не догадываетесь? Это говорит о том, что от него исходит энергия! Наш Ямала имеет свою собственную энергетику, причем в ярко выраженной форме. Еще и с вами поделится, если попросите…

- Откуда же у него так много? – язвительно спросила Людмила. – Может быть, эту самую энергетику вы перекачали в него из детей, которые здесь сейчас были? Кстати, вам известно, что после ваших занятий у некоторых из них болит голова?

-    Хотите идти на конфликт, Людмила… не знаю вашего отчества. Впрочем, я предпочитаю обходиться без отчеств. Имейте в виду, я знаком с директором вашей школы.

- Да хоть с министром образования! – возмутилась она.

- И в министерстве у нас есть свои люди…

    Это уже было слишком – до сих пор никто не разговаривал с ней таким тоном. На секунду она стушевалась перед его напором, но еще через секунду вскинула голову. Вот и хорошо, что все складывается так определенно! Если человек одержим какой-то странной идеей с оттенком агрессивности, его надо как можно скорее остановить. Даже если для этого придется бороться. Она приготовилась выдержать еще один взгляд, подобный тому, который тряхнул ее на галерейке подобно электрошоку. Для этого она полусознательно развела локти и крепче уперлась каблуками в пол. Но новой встряски не последовало. Когда, выждав минуту, Людмила подняла глаза, каратист смотрел на нее уже по-другому. Теперь в его глазах не было враждебности – скорее удивление, в глубине которого просматривалось какое-то совсем иное чувство… вроде бы, что-то наподобие восторга?

- Вы необычная девушка, Люда-сан. Ваша мантра наиболее приближена к служению сущему, но ваше перевернутое сознание мешает ей реализоваться… Дайте мне список, который вы с собой принесли.

- Вот уж не дождетесь! – возмутилась Людмила, шокированная тем, что он думает, будто она способна  на столь быструю смену решений.

  Лесть, конечно, испытанное оружие, как говорится, «Который раз твердили миру…» Но все же льстецам не мешает знать, что есть люди, с которыми этот номер не проходит. А он, видно, думал, Людмила сейчас растает, стоит ей получить от него комплимент! Весьма странный, к тому же, – про какую-то непонятную мантру…

- Дайте список. Клянусь, я не буду использовать его по назначению!

- Тогда зачем он вам? – спросила она, подозревая подвох.

- Просто на память об этом вечере, когда мы с вами впервые посмотрели в глаза друг другу! Прошу у вас какой-нибудь сувенир: носовой платок, запасную пуговицу…