Перешагивая через Грань

Элис каким-то образом выпуталась из пелёнок и цепко ухватила отца за галстук. Генри с бесконечной нежностью посмотрел на дочь. Сиреневые глаза, отражавшие последние сполохи заката, были серьёзны как никогда: словно малышка всё понимала. Внезапно он в полной мере ощутил груз ответственности, возложенный на его плечи.

Он к нему не готов. Но выбора нет.

— Моя Элис, — медленно проговорил Генри. — Моя маленькая леди Элисон Мейнфорд.

Элис этого не запомнит. Лишь иногда ей будет сниться красивая белокурая женщина и огненно-красный фэрлинг, некогда качавший её колыбель.

Часть 1. Познай боль

Гонит ветер осенний листвы отзвеневшую медь,

Замолчала душа, не хочет ни плакать, ни петь…

Выход ищут слова, оставляя на чистом листе след,

Воскрешая из памяти отзвуки прожитых лет…

Перекрёстки миров открываются с боем часов,

Слышишь ты голоса и тревожные звуки шагов,

О бетонные стены домов разбивается твой крик…

От желанья уйти до желанья остаться лишь миг…

Кипелов — На Грани

Глава первая. Нет хуже гостя, чем незваный

Первый снег терпеливо, дюйм за дюймом, укрывал улицы толстым пуховым одеялом, сверкающим в тёплом свете газовых фонарей. С высоты птичьего полёта город выглядел сплошным белым пятном, кое-где разорванным дорогами и теплотрассами на неровные лоскуты. Порывистый ветер с востока стремительно растаскивал остатки туч, и последние снежинки, описывая зигзаги, неторопливо опускались на камень тротуаров и мостовых, на заледенелые спины крыш и на волосы Элис.

Она подняла воротник и потянула за шнурки, натягивая капюшон на лоб. Сидеть на крыше не очень неудобно, но это было единственное место, где её не увидят с земли.

Сосредоточившись, Элис протянула руку и поймала снежинку. Снежинка не растаяла, а осталась лежать на ладони. Получилось, надо же. Консервация температуры — довольно сложная магия, и с непривычки может не сработать. Девушка пригляделась. Крошечный кристаллик льда чуть заметно серебрился, отражая своими гранями звёздный свет.

Звёзды.

Она запрокинула голову к небу.

Это были звёзды не её родного мира. Тысячи тысяч незнакомых созвездий с молчаливой враждебностью взирали на чужестранку, незаконно проникшую в их святую обитель.

Она приходит сюда почти каждую ночь — эта хрупкая нескладная девчонка с глазами необычного цвета. Забирается на крышу и с тоской глядит в небеса. Зачем? Какие ответы она желает там отыскать, какие знаки пытается прочесть, какие вопросы не дают ей покоя?..

На несколько мгновений звёзды заслонила крылатая тень, очевидно, принадлежащая фэрлингу.

Элис вздрогнула. Она вспомнила свой недавний сон.

В том сне тоже был фэрлинг. Нет, не Лориан: её Лори угольно-чёрный, а у этого, из сна, мех был ярко-красный, очень густой, пушистый и шелковистый на ощупь. А крылья — крылья были белее молока. Настоящий красавец! Он щекотал её кисточкой хвоста и напевно мурлыкал.

Элис нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на обрывках сновидения. Там был ещё кто-то… Молодая светловолосая женщина в старомодном платье.

Она глядела на неё. И плакала.

В доме напротив погасло последнее окно. Была глубокая ночь. Где-то внизу прошуршал турбомобиль, повернул за угол и остановился. Хлопнула дверь, и Элис интуитивно подобралась, навострив уши. Уже почти месяц они находятся в состоянии войны с Реверсайдом, и будет нехорошо, если кто-либо из местных обнаружит её здесь.

Хотя, строго говоря, Элис лукавила, думая так: с одним из реверсайдских агентов она как раз-таки хотела встретиться, более того, она жаждала этого всей душой. Но не желала признаваться в этом даже самой себе.

Почти месяц прошёл с того злополучного дня, когда ей открылась истинная суть Джонатана Стейтона. И за это время она каждый день клялась себе искоренить его образ из разума и сердца, однако всякий раз терпела поражение в этой внутренней борьбе. И если в течение дня, в Департаменте её то и дело отвлекали от раздумий насущные дела, то вечерами, когда она оставалась в одиночестве, сбежать от преследовавших её мыслей было некуда. Тогда она приходила сюда и любовалась на звёзды.

— Жизнь подчинена неписаному правилу: за всё нужно платить, — пробормотала Элис одинокой звезде у самого горизонта. — Вопрос лишь в том, кто платит.

Ей вдруг стало стыдно. Она пообещала Лориану не жить прошлым. Она дала слово никогда больше не вспоминать о Джонатане. Но всё равно ничего не могла с собой поделать. Она безумно желала увидеть его, поговорить с ним. Вот только зачем искать встречи с тем, кто тебя ненавидит? Да и неизвестно, чем может закончиться такая встреча для них самих и для мира, которому посчастливится стать её декорацией и ареной.