Перешагни пропасть недоверия

— Привет, — сказал Гаррет с широкой обворожительной улыбкой и блеском в темных глазах.

В одной руке он держал большую корзину для пикника, а в другой — маленького плюшевого мишку. На мужчине были джинсы и рубашка, которая, конечно же, была безупречно выглажена.

Чувствуя легкое головокружение, Лэйни анализировала происходящее. Ее собственный вид оставлял желать лучшего. На ней была коротенькая маечка цвета слоновой кости, поверх которой она накинула легкий халат, на ногах — пушистые тапочки, а волосы собраны сзади в косу.

Она стояла, в недоумении глядя на него. Краска медленно приливала к ее лицу. Стараясь сделать это как можно незаметнее, она нащупала пояс и завязала халат.

— Как Далтон? — поинтересовался Гаррет, стараясь не показать, что он обратил внимание на ее одеяние. Но вожделение в его глазах прибавило ей растерянности.

Она старалась вести себя как обычно.

— Насморк еще есть, но температура спала.

— Хорошо, — Гаррет снова улыбнулся. — Рад это слышать, — добавил он.

— Сейчас малыш спит.

— Могу я войти? — спросил Гаррет.

— Да, — Лэйни пропустила его в дом.

Он вручил ей мишку.

— Это для Далтона.

Она приняла подарок.

— Спасибо.

Ей вспомнилось, как она плакала над рекламой печенья, когда была на пятом месяце беременности. Сейчас она чувствовала то же самое из-за Гаррета и его медвежонка. Он не забыл о Далтоне, не потерял к нему интереса.

— Что ты здесь делаешь? — наконец спросила Лэйни, пытаясь не выглядеть глупо. Она решила, что на нее определенно еще влияют гормоны.

— У нас были планы по поводу пикника, — напомнил Гаррет. Его взгляд сковал ее. Когда их глаза встретились, она увидела интригующую вспышку в его темном взгляде. — Ты уже забыла?

— Нет, но я решила... — она замолчала, крепко обхватывая себя руками. — Я решила, что все отменяется.

— Я знаю, что ты не хочешь везти его в парк сегодня, — сказал он, — но, думаю, мы сможем устроить пикник и здесь. Если это удобно.

Это не было удобно. Это было совершенно неудобно... потому что каждый раз, когда она смотрела на него, все ее мысли вытесняло желание поцеловать его. Но не могла же она сказать ему это! И ей пришлось ответить: «Конечно!» — и начать молиться, чтобы Бог ниспослал ей частичную потерю памяти.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Лэйни пригладила края своей ярко-розовой блузки, подсовывая мягкий материал под ремень белых шорт. Она внимательно изучила себя в большом, во весь рост, зеркале, стоящем у нее в спальне. Гаррет готовился к пикнику на заднем дворе, а Лэйни отправилась наверх, чтобы переодеться. Она распустила волосы и расчесала их. Теперь они ниспадали ей на плечи крупными волнами.

Она повернулась к зеркалу боком и придирчиво осмотрела свой живот. Теперь он уже никогда не станет таким же плоским, каким был до рождения Далтона. Но благодаря тому, что кормила грудью, она уже успела потерять достаточно веса, набранного за время беременности. Далтон был любителем поесть. Оставшийся вес добавил объема ее бедрам и груди.

Теперь у нее было тело женщины, а не девушки. Но сегодня она ощущала себя совсем девчонкой. Ей было не больше шестнадцати. Сердце как бешеное колотилось в груди, волнение сковывало живот, щеки горели, а в глазах был радостный блеск. Все ее тело что-то предвкушало.

Гаррет... Она была благодарна ему за внимание, которое он уделял Далтону. Но знала, что это не объясняло всех ее чувств.

И это значило, что у нее есть проблема. Большая проблема.

Далтон мирно посапывал в своей кроватке, когда она заглянула к нему. Лэйни взяла с собой детский передатчик и радиоприемник. На заднем дворе Гаррет расстилал стеганое одеяло, которое она дала ему для их маленького пикника. Он выбрал ровное место под деревом. Уже начинало смеркаться, и на небе появился месяц. Вечерний воздух был теплым, но, когда Гаррет выпрямился и посмотрел на Лэйни, по ее телу пробежала легкая дрожь.

— Привет, — она прошла по веранде и спустилась во двор. — Далтон еще спит. Но будем надеяться, скоро проснется.

— Хорошо, — Гаррет одарил ее улыбкой.

— Я принесла радиоприемник, — сообщила она, немного нервничая.

Лэйни боялась оставаться наедине с Гарретом и подумала, что радио сможет ей чем-то помочь. Она включила его на своей любимой волне с музыкой «кантри». Полилась быстрая песня. Как же она была благодарна этим звукам!

— Ты хочешь есть? — спросил Гаррет.

— Да, я бы с удовольствием чего-нибудь съела.

Она села, подогнув под себя ноги. Гаррет наклонился, чтобы распаковать корзину. Она была набита сандвичами, всевозможными салатами и прохладительными напитками. Стаканы со льдом, тарелки и столовое серебро он уже успел принести с кухни.

— Я в последнее время постоянно хочу есть, — призналась Лэйни. — Это из-за ребенка.

Она чувствовала легкое головокружение, но знала, что причиной этого был не голод. Самоконтроль постепенно покидал ее, и нужно было срочно взять себя в руки.

Как раз тогда, когда Гаррет протягивал ей тарелку, из передатчика раздался детский плач. Лэйни готова была подпрыгнуть от радости: уж слишком романтичной была обстановка вокруг.