Перешагнуть черту

— Ой, девоньки! Здравствуйте. Вы на службу? — прекратив разговор с собеседницами, к нам обернулась пожилая женщина лет шестидесяти. — Так, ее не будет. Отменили. Такого никогда не было. Что-то случилось, но никто не говорит — что.

— Спасибо, — ответила я, оглядываясь по сторонам.

В это время, рядом проходили два мужчины, одетые в длинные черные одежды. Волосы их были собраны в хвост, а густая, полуседая борода, доставала чуть до пояса. В голосах, присутствовали нотки непонимания и шока. Краем уха, мне удалось услышать несколько фраз:

— Боже всемилостивый. Так осквернить дом господний.

— Великий грех, теперь на нас всех. Мы не смогли его оградить от содеянного.

Мужчины постоянно перекрещивались и вдруг, как молния, в голове взорвались воспоминания и события сегодняшнего сна, на который я, почему-то, не обратила внимания. Когда видения прекратились, до меня дошло, что произошло.

— Пошли Катя. Скоро территорию монастыря закроют для паломников, — я, с сожалением и сочувствием, взглянула, на все еще, толпившихся людей.

— А что случилось?

— Потом расскажу, — бросила подруге.

Отойдя от территории святого места на достаточное расстояние, взбодрившаяся Катя остановилась и взяла меня за локоть.

— Так, что там?

— Службы не будет, потому что сегодня ночью в церкви повесился дьякон.

— Трындец. Откуда …Ты это видела … — подруга стояла, выпучив глаза и, не заикаясь, не могла вымолвить и слова.

— Да, — я коротко ответила и двинулась вперед.

Катя оглянулась, а затем пошла следом. Мы вернулись в комнату и, так как еще успевали на утреннюю маршрутку до Минска, собрав вещи, закрыли комнату и направились искать брата Алексей. Он стоял у входа в «Дом паломников» с опущенной головой, о чем-то глубоко задумавшись.

— Извините. Вот ключ от комнаты, — я протянула вместе с ключом небольшой конверт. — Спасибо большое.

Мужчина попытался улыбнуться и, перекрестив нас произнес:

— Храни вас господь.

Молча вышли на узенькую дорожку и направились к остановке. Уже через полчаса, расположившись на сидениях и двигаясь в сторону города, мы делились впечатлениями о проведенных выходных. Поездка в монастырь прошла совсем не так, как я рассчитывала. Ответов, как и душевного облегчения, я не получила. Только, еще больше, начала думать о том, что мои способности приносят смерть не только в мою жизнь, но и в жизнь окружающих людей или туда, где я появляюсь.

Катя же, отнеслась ко всему риторически. Она считала, что я не имею никакого отношения к случившемуся в церкви и вообще, не должна ни на кого и ни на что обращать внимания. Девушка не жалела, что поехала, а особенно ей понравилось то, как мы окунулись в святом источнике. Об этом, и о много другом, она с полчаса, рассказывала Вадиму, когда тот, обеспокоенный, не решила ли Катя променять мирскую жизнь на духовную, позвонил ей.

Я, лишь смеялась над детской задорностью подруги, удивлялась и, где-то даже завидовала, как она могла, всегда быть такой веселой и жизнерадостной.

Глава 11

На вокзале нас встретил Роман и со скоростью ветра развез по домам. После коронной прощальной фразы: «Созвонимся», Катя поцеловала меня в щеку и скрылась в салоне авто, после чего машина сорвалась с места, а я направилась в сторону подъезда.

— Откуда это ты с сумкой, Анкита?

Я обернулась и увидела тетю Машу.

— Здравствуйте. Ездила в Жировичский монастырь. Мы с мамой давно собирались туда, да так и не получилось. Вот я и решила, что пора уже осуществить задумку.

— Молодец. Мать была бы рада. А в церкви свечку поставить и помолиться за спасение души, в святом месте, очень хорошо. Тем более, накануне такого дня.

Совсем забыла, что во вторник Радуница. День, когда люди вспоминали умерших родных и посещали кладбища. Обязательно пойду к мамочке. Вдруг навалилась дикая грусть, и я поняла, как сильно скучала, и как не хватало самого родного человека.

По щеке невольно потекла слеза, но, я вытерла ее тыльной стороной ладони и, улыбнувшись тете Маше, пошла в свою комнату. Бран, тут же оказался рядом, как — то странно ласкаясь у ног. Потрепала пса за ухом и, разложив вещи, отправилась в душ.

Живот предательски заурчал и напомнил, что с утра у меня во рту не было маковой росинки. А в холодильнике, как оказалось, “мышь повесилась”. В отличие от готовки, за продуктами ходить мне не очень нравилось, но ничего не поделаешь. На улице стояла замечательная погода. Теплая, сухая. Улыбнулась практически летнему солнышку и медленно поплыла по изведанному пути.

Во дворе гоняла мяч детвора. Мамочки сидели на скамейках и болтали, плюя семечки и изредка поглядывая на маленьких чад, которые в свою очередь, ничего не замечая вокруг, увлеченно строили в песочнице куличики.

Дойдя до пешеходного перехода, память напомнила неприятный случай. Поежившись, посмотрела по сторонам и двинулась вперед. Карман завибрировал, но лишь оказываясь на другой стороне дороги, я достала «Моторолу» и нажала кнопочку, горевшую зеленым.

— Уже соскучилась? Мы расстались пару часов назад, — улыбаясь, ответила я.

— Анкита, ты же знаешь, я без тебя не могу, — подыграла Катя. — Чем занимаешься?