Перестройка

Сильно сверхнормативный багаж стоил им кучу улыбок и комплиментов страшненькой девушке на стойке Аэрофлота, выписавшей в итоге совершенно безвозмездно семь багажных бирок и получившей хорошее настроение до конца смены.

Они летят. Ура! Но Ромка не расслабляется. И правильно делает. Гарька как бы невзначай замечает:

– Вывезти полдела. Надо ещё ввезти.

Удача им сопутствует. У югославов не работает сканер, таможенники со скучающим видом оглядывают прилетевших, выдёргивая из толпы лишь тех, кто везёт свой скарб на тележках – их досматривают с пристрастием. Ромка с Гарькой несут поклажу на себе. Нереально много, но Ромка не чувствует тяжести – он и больше унесёт, если потребуется.

И вот они в Белграде! Город как город, грязноватый и мрачный как любой социалистический город зимой. Холодный, промозглый ветер. Периодически мелкий дождик. Они остановились на какой-то квартире в центре. Хозяин алкоголик и сдаёт жильё посуточно, тут же пропивая выручку. На следующий день их ждёт городской рынок, где полно таких же челноков из Союза. Цены, по словам Гарьки, очень низкие, но им нужно заработать немного динар на дорогу до Дубровника. Отъезжать как можно дальше от столицы, где ещё нет соотечественников – ноу-хау Игоря с братом. Богатый туристический Дубровник – настоящий клондайк. Это название нельзя произносить вслух на рынке! В ночь они грузятся в междугородний автобус со всем своим барахлом и, едва тронувшись, проваливаются в сон на узких жёстких креслах с вертикальными спинками. Наутро Ромка не верит своим глазам – за окном солнце, море и пальмы! Кричат чайки и солёный, свежий ветер врывается в приоткрытые форточки! На улице не меньше пятнадцати тепла, и это в январе!

Выгружаются на небольшой площади рядом с портом. Город расположен на холмах, улицы довольно круто забирают вверх. С площади виден дом, где их ждёт комната, но он на самой вершине холма. Не меньше пятисот ступеней наверх. Таксист объявляет 10 долларов, объясняя, что предстоит приличный объезд, что иначе туда не попасть, недвусмысленно поглядывая на их рюкзаки. Гарька готов согласиться, но тут Ромка впервые жёстко не соглашается и заявляет, что за такие деньги он сам перетаскает все вещи! Гарьке приходится смириться. Пятьсот метров заняли у них около получаса, пот тёк ручьями, слегка располневший за последние полгода Игорь клял Ромку на чём свет стоит, но тот был непреклонен: 10 долларов – 300 рублей, да он умрёт, но не поедет! Из их комнаты открывался шикарный вид на море…

В семь утра они на небольшом рыночке внизу – хорваты рано встают. Рынок на той же площади, куда их привёз автобус. Это отлично, прибывающие не пройдут мимо! Их всего двое челноков на весь город, и цены они ставят в несколько раз выше, чем в Белграде. Товар раскладывают прямо на парапете, отделяющем сельскохозяйственный рынок от автобусной станции, получается настоящая выставка-продажа, лучше локации не придумать. Торговля начинается бойко, хорваты явно богаче сербов и пока не избалованы советским ширпотребом. Берут всё – электроприборы, детские игрушки и обувь, платьица для девочек, шортики для мальчиков, цветастые женские платки, хрустальные рюмки и даже мотки резинок для трусов! Ромка, когда они закупали их в Москве, не верил, что это кому-нибудь может понадобиться. А тут пожилая женщина взяла сразу пять мотков по три червены (30 динар) каждый и с деловым видом сунула в авоську. Ромка попробовал представить советскую пенсионерку, походя покупающую резинки для трусов на 300 рублей – годовую пенсию – получилось не очень! Но он здесь не для сбора и анализа экономической информации, имея к этому некоторую склонность хотя бы даже в силу своего диплома, он – всего лишь мелкий и нелегальный уличный торговец. Словно в подтверждение этих мыслей Гарька громко шипит: «Атас!» – невдалеке нарисовались двое полицейских. Они судорожно, как придётся, засовывают вещи в рюкзаки и срываются с места. Хорошо, что с собой только два рюкзака, и потому они довольно резво чешут в горку. Рослые полицейские провожают их равнодушными взглядами. Но кто их знает, сейчас равнодушным, а завтра конфискуют весь хабар, тогда попляшешь! Прав в этой стране у них нет никаких! Они находятся здесь в непонятном статусе по приглашению, купленному на белградском базаре за десять долларов от человека, которого никогда не видели. С правами у предприимчивых людей исторически сложились проблемы во всех странах соцлагеря. Хотя Югославия в этом плане, конечно, самая демократичная. С такими мыслями или нет, а пока они присели за мусорными баками, невидимые снизу, перевести дух, осторожно выглядывая, не убрались ли представители власти.