Перец и соль

Отойдя от базара подальше, чтобы посторонние не слышали его, маг спросил Клауса, где это он взял такую отличную ореховую трость.

— Я срезал ее в начале пути, — сказал Клаус и махнул рукой в сторону своего дома.

А запомнил ли Клаус это место и может ли найти его снова — вот что интересовало мага. Клаус не знал, что на это ответить. То ли может, то ли нет.

Ну а если Клаус получит за это целый талер? Тогда другой разговор. Клаус уверен, что найдет это место.

Вот и отлично. Тогда пусть Клаус возьмет у мага бутылочку с желтой водой и выльет ее под деревом, с которого срезал себе ветку. Спустя некоторое время из-под корней орехового дерева выползут семь зеленых змеек, а вслед за ними восьмая — белая с золотой короной на голове. Если Клаус поймает белую змейку в пустую бутылку и принесет ее хозяину, тот заплатит своему слуге два талера.

Такой разговор повел маг с Клаусом, и Клаус взялся за дело, не откладывая его в долгий ящик.

Шаг за шагом он дошел до ореховой рощи, где срезал себе ветку, и сделал все, как велел ему маг. Он вылил желтую воду под дерево, и дальше все было так, как маг и предсказывал. Сначала из-под корней выползли семь зеленых змеек, а когда они уползли, появилась белая змейка. Ее гибкое тело сияло серебром, а голову украшала золотая корона. Клаус поймал змейку, сунул ее в бутылочку, закрыл покрепче пробкой и поспешил к своему хозяину.

А маг с нетерпением поджидал своего слугу, потому что ему было известно, что стоит человеку попробовать бульон, сваренный из белой змейки, как он тотчас станет понимать язык всех птиц и зверей, какие только ни есть на свете.

Представляете, как он обрадовался, когда Клаус объявил ему, что выполнил его задание. Как только они подошли к дому, где жил маг, он велел Клаусу поджечь сухие ветки, и, когда костер разгорелся, поставил на огонь горшок с водой. Когда же вода в горшке закипела, маг разрезал змейку на мелкие кусочки и стал их варить. Змеиный бульон кипел и кипел, а Клаус как вытаращил глаза от изумления, так даже сморгнуть боялся.

Тут случилось, что мага на минутку позвали в дом. Как только хозяин повернулся спиной, Клаусу ужасно захотелось узнать, каков на вкус змеиный бульон. «Я попробую самую малость, — сказал он себе, — так что хозяин и не догадается об этом». Клаус сунул палец в бульон, а потом себе в рот, но не успел разобрать вкус диковинного отвара, как маг вернулся.

Он сразу подошел к горшку, снял с него крышку и начал нюхать бульон. Как только запах достиг ноздрей мага, истина открылась ему, и он пришел в дикое бешенство. Он бил себя по голове кулаками, рвал на себе волосы и топал ногами.

— Это ты, негодник, сунул палец в мой бульон, — орал он в отчаянии.

И как было ему не прийти в отчаяние, если ему было известно, что волшебное свойство змеиного отвара улетучилось сразу, стоило Клаусу сунуть в него палец.

Бедный Клаус был так напуган хозяйским гневом, что бросился на колени с мольбой: «О, дорогой хозяин…» — но дальше он не успел ничего добавить.

Маг заорал:

— Раз ты украл все лучшее, то получи и все худшее! — И с этими словами запустил в своего слугу горшком с кипящим бульоном. Если бы Клаус вовремя не увернулся, маг обварил бы его кипятком.

После этого бедняге ничего не оставалось, как спасаться бегством от своего хозяина. Во дворе ему повстречались петушок и курочка, которые возились и кудахтали в пыли. Как ни спешил Клаус, но тут он остановился в изумлении, потому что понимал каждое слово, которое они говорили друг другу. А говорили петушок с курочкой вот о чем.

— Посмотри, как уносит ноги от нашего хозяина его новый слуга.

— Да, я вижу. Но он забыл унести самое ценное, что у него было.

— Что же это?

— Волшебная тросточка из орехового дерева.

— Да, он будет последним простофилей, если не заберет у мага своей трости. Впрочем, дураков, которые не знают, в чем их счастье, и без него хватает.

Клаус слушал этот разговор, удивляясь и тому, что узнал, и тому, что отныне его уши слышат такое, о чем он раньше и не помышлял. «Вот это да, — сказал Клаус сам себе, — от сделки с магом я выиграл больше, чем мог рассчитывать». Что же касается волшебной трости, Клаус, конечно, сумел, незаметно подкравшись, забрать ее обратно. А забрав, поспешил прочь, потому что меньше всего ему хотелось, чтобы маг догнал его.

Когда Клаус выбрался из города, он прошел еще немного и наконец остановился передохнуть. Клаус сел под раскидистым дубом, и, пока он так сидел, ни о чем не думая, над головой у него уселись на ветке два ворона. Устроившись поудобней, они повели такую беседу.

— Взгляни, под нами сидит бедный Клаус, — сказал один ворон другому.

— Ну какой же он бедный? — удивился другой ворон. — Разве ты не видишь в его руках волшебной трости из орехового дерева?

Первый ворон возразил:

— А что толку ему от этой трости?

На это приятель его ответил:

— Здесь он не может воспользоваться волшебной тростью, но, если он вернется домой и ударит своей палкой по большому серому камню, что стоит на вершине холма, тогда другое дело! Ему откроются зарытые там несметные богатства.