Переулок Мидак (ЛП)

Её ругательства он воспринял, спокойно улыбаясь. Так они и шли бок о бок, при этом Хамида даже не делала попыток отойти от него ни на шаг, вспомнив, как совсем недавно подкарауливала его, представляя, как будет гулять с ним по улице. Теперь же она и не думает о том, ей достаточно того, что она заставила его выпустить её руку, а если бы он попробовал вернуть её, она бы не стала сопротивляться. Да и потом, разве она не покинули дом с единственной мыслью в голове — о встрече с ним?!.. Помимо всего этого, ей очень неприятно было от того, что он проявляет больше уверенности и смелости, чем она. Так она и шла рядом с ним, не обращая внимания на прохожих и пытаясь представить себе, какое изумление вкупе с завистью вызовет его облик у девушек с фабрики. Вскоре страсть, пренебрежение и неукротимое желание жизни и приключений вновь наполнили её сердце… Мужчина же заговорил:

— Прошу прощения за свою жестокость, однако что я мог поделать с твоим упрямством?!… Ты решила наказать меня, тогда как я заслуживаю твоей симпатии за мои искренние чувства к тебе и постоянную заботу.

Что же ей сказать ему?… Ей хотелось поговорить с ним и вести беседу, но вот только как это сделать? Она не знала. Особенно из-за того, что последнее, что она сказала в его адрес, были брань и крики. Её размышления прервались, едва она завидела своих приятельниц, что приближались к ним, и с деланным смущением она произнесла:

— О, подружки..!

Мужчина посмотрел перед собой и увидел девушек, которые уставились на него изучающими взглядами. Хамида же, пряча свою радость, снова с упрёком сказала:

— Вы опозорили меня!

Он, радостный от того, что она идёт рядом с ним и ведёт разговор как с другом, презрительно ответил на это:

— Какое тебе до них дело?… Не обращай на них внимания…

Девушки приблизились, и Хамида обменялась с ними многозначительными взглядами, вспомнив, что они рассказывали ей о своих похождениях. Следом за тем они прошли мимо с перешёптыванием и смешками. Коварный проницательный собеседник произнёс:

— Это и есть твои подруги?!… Ну нет, ты не из их круга, а они — не из твоего. Я удивляюсь, как они могут наслаждаться своей свободой, в то время как ты прячешься дома. Как могут они щеголять в своих ярких нарядах, а ты закутываешься в этот чёрный балахон?…Такова судьба?… Однако какая же ты терпеливая и выносливая!

Лицо Хамиды покрылось румянцем, и ей показалось, что с ней говорит её сердце, а глаза позаимствовали у пылающего сердца угольки и загорелись огнём воодушевления и эмоций. А он уверенным тоном продолжил:

— Твоя красота достойна звёзд.

Она воспользовалась возможностью обменяться с ним словами, и склонив к нему голову с улыбкой, с присущей от природы смелостью спросила, сама не осознавая смысла того, что он сказал:

— Звёзд?!

Он в ответ сладко улыбнулся ей и произнёс:

— Да. А ты в кино разве не ходишь?… Красивых актрис называют звёздами.

Она конечно же ходила время от времени в кинотеатр «Олимпия» вместе с матерью посмотреть некоторые египетские фильмы и поняла, что он имеет виду. Её наводнила безудержная радость, следы которой отразились на порозовевших щеках. Несколько шагов они прошли в молчании, затем он нежно спросил:

— А как тебя зовут?

Без запинки она ответила:

— Хамида…

Он с улыбкой сказал:

— А того, чей разум ты околдовала — Фарадж Ибрахим. В таких случаях, как наш, имя — это последнее, что узнают, и узнают его обычно после того, как оба человека поняли, что они — одно целое, разве не так, королева красоты?

Ох, если бы она умела так же хорошо говорить, как ссориться и драться, к примеру!… Он так хорошо говорил; она же не в силах соперничать с ним, что ей не нравилось. Её не удовлетворяла роль плохой девчонки, которую она играла с ним, так нравившуюся некоторым девушкам. По своей натуре она страстно желала чего-то иного, а не ожидания, молчания и смущения. Когда же выразить красноречиво это неясное чувство оказалось нелегко, её охватило волнение, и она просто пристально уставилась на него. Волнение усилилось, когда оказалось, что они дошли до конца улицы. Приблизившись к площади Королевы Фариды и совсем не чувствуя времени, она спрятала поглубже тоску от расставания с ним, и сказала:

— А теперь вернёмся обратно.

Не веря в это, он спросил:

— Вернёмся?!

— Это конец улицы.

Он в оправдание ответил:

— Но весь мир же не оканчивается на конце улицы Муски. Почему бы не побродить по площади?

Вопреки своему желанию она сказала:

— Я не хочу возвращаться позднее обычного, чтобы моя мать переживала.

Он тоном искушения предложил:

— Если хочешь, давай поедем на такси, тогда мы за считанные минуты преодолеем это огромное расстояние.