Перевал

– Капрал Кэмпбелл, ко мне!

Приказа капрал поначалу не понял, отреагировав, только когда его ткнул локтем напарник – высокий худощавый рядовой Лонг.

– Оба ко мне, быстро!

Пара осмотрелась по сторонам и сноровисто переползла ближе к командиру, укрывшись за соседними деревьями.

– Полагаю, что впереди чисто. Красных немного – берем их во фланг. Прикрываете мою перебежку – потом поочередно за мной!

Увидев, что морпехи уяснили приказ, Крастер огляделся вокруг и метнулся вперед к примеченному под укрытие дереву, каждое мгновение перебежки ожидая встречной очереди. Очереди не случилось, корейские ППШ снова ненадолго затрещали где-то слева. Им беспорядочно отвечали винтовки морских пехотинцев. Там же хлопнула ручная граната. Крастер махнул морпехам рукой. Перебежку Кемпбелла тоже никто не заметил. По Лонгу также не стреляли.

– Они где-то там! – Крастер указал направление. – Заходим за спину!

Взяв небольшой крюк и прикрываясь деревьями, тройка Крастера удачно реализовала его замысел и зашла краснокорейцам в тыл. Почему по ним никто не стрелял, обнаружилось по пути. Двое застреленных лейтенантом коммунистов плюс третий, которого свалил то ли отлично стрелявший Кэмпбелл, то ли Лонг, оставили в их цепи брешь, которую ещё расширил четвертый встреченный группой Крастера коммунист. Раненый северокорейский солдат спрятался за толстым грабом и, прислонив к нему снайперскую винтовку, пытался остановить хлещущую из развороченного бедра кровь, жгутуясь своим поясным ремнём. Морпехов он даже не заметил, Кэмпбелл с Лонгом изрешетили его раньше, чем он успел даже повернуть голову.

Хотя это и выдало нахождение морских пехотинцев за спиной северокорейской группы, но сделать те уже ничего не успели. Перестрелка с остатками первого и третьего отделений к этому времени превратилась в пат. Красные имели возможность маневрировать и могли выдавать впечатляющую огневую производительность с достаточной точностью ее реализации накоротке. Прижатые к опушке морпехи преодолели проблемы эффекта внезапности, нашли укрытия и были защищены средствами индивидуальной бронезащиты. В этой ситуации появление троих морских пехотинцев в тылу группы из четверых вооруженных ППШ северокорейцев стало гробовой крышкой, захлопнувшейся над их головами.

Трое все-таки попытавшихся прорваться вглубь леса коммунистов были расстреляны Лонгом и Кэмпбеллом практически сразу же. Четвертого через десяток секунд застрелил кто-то из морпехов третьего отделения, когда тот, пытаясь укрыться от огня Крастера, подставился под его винтовку.

Лейтенант, уже не скрывая нервов, злобно выматерился – этого типа должен был пристрелить он. Несмотря на то что лейтенант все вроде бы делал правильно, пули непонятно почему «не летели». Возможно, от незаметного тремора так удачно начавшейся схватки, чуть не закончившейся катастрофой. Даже сбитого на перебежке северокорейского автоматчика он уложил немного случайно. Крастер взял выше и, вместо того чтобы перечеркнуть короткой очередью корпус, попал двумя или даже тремя пулями в голову в японской стальной каске. Ещё несколько сантиметров, и был бы промах.

Краткое прочесывание и осмотр окрестностей выдали заключение, что противник на этом кончился. Или ушел вглубь леса незамеченным. Короткая, но яростная стычка с непонятно как появившейся в тылу взвода группой северокорейских автоматчиков дорого ему обошлась. Прикрывавшая левый фланг взвода вторая огневая группа первого отделения полегла целиком. Все четверо, начиная с капрала Аллена, лежали рядом, с аккуратными дырочками от одиночных выстрелов в шлемах – замысел предыдущей жизни лейтенанта у коммунистов реализовался куда удачнее, чем у него самого. Те подкрались сзади и, маскируясь за шумом стрельбы, стреляли морпехам одиночными выстрелами в голову.

На фланге никто из увлеченных перестрелкой морских пехотинцев вовремя не оглянулся. Присутствие сзади красных было обнаружено, только когда они начали зачищать лежащую в центре позиции первого отделения огневую группу «Один-один». Что погибший Ковальски при этом поднял тревогу, кстати, уже выглядело откровенным везением. При таком раскладе коммунисты имели все шансы зачистить полтора отделения на опушке если не подчистую, то на две трети точно, после чего атаковать и добить оставшихся. Взвод и так спасли, пожалуй, одни бронежилеты и малая численность группы этих хитрожопых коммунистов. Как оценил Крастер, будь в этой группе не восемь человек, а этак тринадцать–пятнадцать, взводу, в принципе, и бронежилеты вряд ли бы помогли. Прошли по краю и с таким количеством.